CXXXVIII.
Когда моя возлюбленная клянется мнѣ, что она сама вѣрность, я вѣрю ей, хотя знаю, что она лжетъ, вѣрю ради того, чтобы она считала меня неопытнымъ юношей, не вѣдающимъ мірскихъ лукавыхъ обмановъ. Такъ напрасно воображая себѣ, что она считаетъ меня молодымъ, хотя ей извѣстно, что лучшіе мои дни уже протекли, я простовато полагаюсь на ея лживый языкъ: такъ изгнана съ обѣихъ сторонъ прямая истина! Но зачѣмъ не говоритъ она, что она несправедлива? И почему не признаюсь я, что я старъ? О, лучшій изъ любовныхъ обычаевъ, это притворяться вѣрящимъ; а пожилые влюбленные не любятъ чтобы говорили о ихъ годахъ; вотъ почему я лгу ей, она мнѣ, и оба мы льстимъ своимъ недостаткамъ нашей ложью.