Сонет XII (Гревилл/Смирнов)

 
«Ты был отвергнут, Купидон-плутишка,
И вновь, нагой слепец, бредёшь по миру
Я в разум свой облёк тебя, мальчишка,
Отдав свои глаза тебе – кумиру!»
Фу, стыд какой! Невинной добротою
Гнушаясь, он в мои ворвался вежды,
Как дымкой, замутил их слепотою,
Как хлам, отринул Разума одежды,
Глухой к моим угрозам и укорам,
В зеницах Майры тонет совратитель,
Но чудо я охватываю взором,
И боль моя – как радости обитель.
Я в сердце Майры схоронил кумира,
Хоть он и жив для остального мира.

 
CUPID, thou naughty boy, when thou wert loathed,
Naked and blind, for vagabonding noted,
Thy nakedness I in my reason clothed,
Mine eyes I gave thee, so was I devoted.
Fie, wanton, fie ; who would show children kindness ?
No sooner he into mine eyes was gotten,
But straight he clouds them with a seeing blindness,
Makes reason wish that Reason were forgotten.
From thence to Myra's eyes the wanton strayeth,
Where while I charge him with ungrateful measure,
So with fair wonders he mine eyes betrayeth,
That my wounds and his wrongs become my pleasure ;
Till for more spite to Myra's heart he flyeth,
Where living to the world, to me he dieth.