Песня о рубашке (Гуд; Михайлов)/ДО

Затекшіе пальцы болятъ,
И вѣки болятъ на опухшихъ глазахъ…
Швея въ своемъ жалком отрепьи сидитъ
Съ шитьемъ и иголкой въ рукахъ…
5 Шьетъ — шьетъ — шьетъ,
Въ грязи, въ нищетѣ, голодна,
И жалобно горькую пѣсню поетъ —
Поетъ о рубашкѣ она.

„Работай! работай! работай,
10 Едва пѣтухи прокричатъ!
Работай! работай! работай,
Хоть звѣзды сквозь кровлю глядятъ!
Ахъ, лучше бы мнѣ пропадать
Въ неволѣ у злыхъ басурманъ!
15 Тамъ нечего женщинѣ душу спасать,
Какъ надо у насъ христіанъ.

„Работай! работай! работай,
Пока не сожметъ головы какъ въ тискахъ!
Работай! работай! работай,
20 Пока не померкнетъ въ глазахъ!

Строчку — ластовку — во́ротъ —
Воротъ — ластовку — строчку…
Пова́литъ ли сонъ надъ шитьемъ — и во снѣ
Строчи́шь все да рубишь сорочку.

25 „О братья любимыхъ сестеръ!
Опора любимыхъ супругъ, матерей!
Не холстъ на рубашкахъ вы носите — нѣтъ!
А жизнь безотрадную швей.
Шей! шей! шей!..
30 Въ грязи, въ нищетѣ, голодна,
Рубашку и саванъ одною иглой
Я шью изъ того жь полотна!

„Но что́ мнѣ до смерти? Ея не боюсь,
И сердце не дрогнетъ мое,
35 Хоть тотчасъ костлявая гостья приди.
Я стала похожа сама на нее.
Похожа отъ голоду я на нее…
Здоровье не явится вновь.
О Боже! зачѣмъ это дорогъ такъ хлѣбъ,
40 Такъ дешевы тѣло и кровь?

„Работай! работай! работай!
Мой трудъ безконечный жестокъ.
А плата? Отрепье, солома въ углу
Да черстваго хлѣба кусокъ.

45 Скамейка да столъ — голый полъ —
Убогая кровля сквозится…
И то́ любо мнѣ, какъ на сѣрой стѣнѣ
Порой моя тѣнь отразится.

„Работай! работай! работай
50 Отъ боя до боя часовъ!
Работай! работай! работай,
Какъ каторжникъ въ тьмѣ рудниковъ!
Строчка — ластовка — во́ротъ —
Во́ротъ — строчка — рубецъ…
55 Застелетъ глаза, онѣмѣетъ рука,
И сердце замретъ подъ конецъ.

„Работай! работай! работай,
Когда леденѣетъ въ окошкѣ стекло!
Работай! работай! работай,
60 Когда и свѣтло и тепло —
И ласточки, къ выступамъ кровли лѣпясь,
Щебечутъ въ сіяніи дня,
И кажутъ мнѣ яркія спинки свои,
И дразнятъ весною меня.

65 „О! только бы разъ подышать
Дыханьемъ луговъ, полевыми цвѣтами!
Вверху только небо одно,
Трава и цвѣты подъ ногами.

О! только бы часъ лишь пожить
70 Блаженствомъ младенческихъ лѣтъ,
Когда я не знала, что буду цѣнить
Дороже прогулки обѣдъ!

„О! только бы часъ лишь одинъ!
Лишь мигъ!.. чтобъ душа ожила…
75 Любовь и надежда! и мига вамъ нѣтъ:
Все время печаль отняла.
Поплакать бы — легче бы сердцу отъ слезъ…
Нѣтъ, слезы мои! не теките!
Иголкѣ моей не мѣшайте вы шить!
80 Шитья моего не мочите!“

Затекшіе пальцы болятъ,
И вѣки болятъ на опухшихъ глазахъ…
Швея въ своемъ жалкомъ отрепьѣ сидитъ
Съ шитьемъ и иголкой въ рукахъ…
85 Шьетъ — шьетъ — шьетъ,
Въ грязи, въ нищетѣ, голодна,
И жалобно горькую пѣсню поетъ…
Иль пѣсня та къ вамъ, богачи, не дойдетъ?..
Поетъ о рубашкѣ она.