БУСЛАЕВ, ПЕТР, острый и словесный человек. Сей, по совершении Богословскаго курса, был сперва Диаконом в Московском Успенском соборе; но по смерти своея жены оставил сей чин, и жил до смерти своей бельцом. Сочинил он в двух частях поему стихами, на смерть самыя добродетельныя, боголюбивыя, странноприемныя и благоразумныя в жизни жены, вдовствовавшия Баронши Марьи Яковлевны Строгоновой; а напечатана та его поема с собственными его примечаниями в Санктпетербурге 1734 года, под заглавием Умозрительство душевное, описанное стихами, о преселении в вечную жизнь превосходительной Баронессы Марьи Яковлевны Строгоновой. При сей поеме напечатаны также и два его надгробия в прозе: одно упомянутой Строгоновой, а другое супругу ея Григорью Дмитриевичу Строгонову. Стихи сего Буслаева суть средняго[1] Российского стихотворства; но в прочем за многие преизрядныя и тонкия мысли превеликой достойны похвалы. Покойный г. Тредияковский привел из сочинения его следующие стихи:
Тогда показался Красен человеков паче,
Властительно блистая, как Бог не иначе;
В свет очам ненасытный оболчен был красно,
Сладко было нань зрети, с радостью ужасно
Телож все было в крови, как от мук недавно:
Пробиты руки, ноги, и бок виден явно.
Однакож славы сие не отъимало,
Но любовь божественну казало немало,
Очи являли милость - лице же все радость,
Весь он был желание, весь приятна сладость.
Округ его стояли небесные силы,
Светлы лица имуще, и лектровыж крилы
От славы неприступной себе закрывали.
К Марии Христос приде: дивно воспевали
Таж; явилася скоро прекрасна девица,
Вскликнули силы: пришла небесна царица.
Облоченна вся в Солнце, Луна под ногами,
На главе же корона царская с звездами.
Мужей, жен и дев много входили по чину:
Страшно нам грешным было разсуждать причину.
Все блещут во славе, чести, и силе небесной.
Ум душевны се видел, слеп был зрак телесной.
Пламеновидны силы: крест Христов окружали,
Тернов венец, и ужи чем Христа вязали,
Трость, копие, и гвозди: страстей инструменты,
От чего трепетали света элементы.
По том изъясняется о нем следующими словами: «в таком случае, что выше сего выговорить возможно? но что и сладостнее и вымышленнее? еслиб в сих стихах падение было стоп, возвышающихся по определенным расстояниям, то что сих Буслаевых стихов моглоб быть и глаже и плавнее?» и протч.
Из примечаний Буслаева на его поэму усмотреть можно, что он был человек ученый, и что не безызвестны были ему все лучшие древние писатели и стихотворцы. На 12 стран, упоминает он Гомера, Виргилия, Овидия и других приводя в пример ко своей поеме.
- ↑ Хотя и не совсем принадлежит к моему намерению изъяснение о среднем Российском стихотворстве; однакож мне рассудилося для лучшей ясности взять оное из сочинения покойного г. Тредияковского, о древнем, среднем и новом стихотворстве, напечатанного в Академических сочинениях 1755 года, на стр. 484 и далее, и поставить слово от слова, как в подлиннике находится. Все стихи, как больший, так и малый, не имеют никаких в себе стоп; следовательно, не падают по определенным расстояниям ни от ударения к неударению, ни впреки, да токмо имеют определенное число слогов и на конце двух стихов двусложную рифму для того, что Польский язык всегда имеет ударение в своих словах на предпоследнем слоге, и потому не возможно ему употребить ни односложный, разве всегда односложными речениями на диво, ни трисложныя рифмы. Самый больший стих имеет в себе 13 слогов и делится на два полстишия, так что в первом счисляет 7 слогов, а во втором 6; по сем следующий стих состоит из 11 слогов и делится также на два полстишия, в первом полагая 5 складов, а во втором 6 же, как и в самом большом стихе. Прочие стихи в 9, 7, 5 и в 3 склада не разделяются на полстишия; но токмо двусложною оною украшаются рифмою. Во всех стихах позволено переносить недокончанный разум в первом стихе в начало последующего стиха, а не до конца его или до конца первого полстишия. Строф, кроме сафическия, никаких в нем нет, нет также, или по крайней мере не видывано от первых времен, на нашем языке смешенныя рифмы; всюду тогда в стихах употребляема была непрерывная. Сей точно есть исправный состав среднего Российского стихотворения, вычищенный уже во всем и утвержденный, а восприятий к нам с образца Польских стихов.