Дворянство — как высшее правящее сословие в России возникло на почве государственной службы. Так как в древнее время государственная служба ничем не отличалась от личного услужения князю, то этим прежде всего объясняется разнообразный состав общественных элементов, вошедших в состав Д. Целый ряд слуг помогал князю в разных сферах его государственной и домашней или хозяйственной деятельности. Наряду со свободными людьми стоял преобладающий по числу штат несвободных слуг-холопов, которые несут все обязанности по управлению княжеским хозяйством, а потому являются одновременно судьями и администраторами. Таковы тиуны, ключники, казначеи, посольские. Они, как несвободные, не могут по произволу оставить службу или отказаться от того или иного поручения. Вследствие того они теснее связаны со своим князем, который естественно должен был рано оценить эту хотя и невольную верность своих несвободных слуг, доверяя им больше, чем своим влиятельным свободным слугам. Эти последние ничем, кроме личного соглашения и личной выгоды, не были связаны со своим князем и могли покинуть его по усмотрению. Такое различие отношений мало-помалу, с постепенным усилением княжеской власти, привело к тому, что служба вольная стала перестраиваться по типу службы невольной, так что самое понятие службы как неизменного долга и верности зародилось и воспиталось в невольной холопской среде.
Самый термин «дворяне» встречается в памятниках не ранее второй половины XII века и обозначает людей, живущих при княжеском дворе. Другое их названиe — дворовые люди (см.). Дворянами с самого первого момента возникновения этого термина были, таким образом, и вольные слуги, и холопы. Сначала положение Д. было невидное. Они воюют, судят, собирают пошлины, но только в качестве мелких исполнительных органов. Близость к князю привлекала, однако, в придворный штат и людей знатных. Дети бояр не брезгают начинать свою карьеру при княжеском дворе в составе младшей дружины, так как жить близ князя значило жить «близ милости». В числе детских и отроков могли быть также молодые люди боярского происхождения. С XIII в. имеются прямые указания, что в разряде дворных слуг были дети боярские. По мере усиления Московского государства и расширения его границ прилив знати в состав придворного штата московских государей все более усиливается. Вслед за детьми боярскими и их отцы, бояре, стремятся проникнуть в придворную среду. Численность придворного штата значительно возрастает со второй половины XV в., с одной стороны, по мере присоединения к Москве других княжений и с причислением контингента дворовых слуг прежних владетельных княжений к московскому двору, с другой — в зависимости от возрастающей пышности придворной обстановки. Около этого времени в распоряжении государя стоит такое число дворных слуг, или дворян, что жить им всем при дворе становится слишком тесно. Отсюда — поместная система: дворяне были испомещены на государевой земле, участки которой передавались им в пользование под условием службы. Так появились дворяне-помещики. В этом своем новом качестве дворяне еще продолжают стоять ниже бояр и детей боярских, которые в награду за службу получают кормление или земли в вотчину. Продолжает существовать и различие между обязательной службой дворян и вольной службой бояр и детей боярских. Но московские князья очень рано начали бороться с невыгодами вольной службы и главным ее оплотом — свободой отъезда. Признавая эту свободу в многочисленных междукняжеских договорах, на практике они борются с ней всеми способами, применяя различные невыгодные последствия к отъездчикам: отбирают у них вотчины, понижают их служилую честь и применяют к ним и иные меры наказания до смертной казни включительно, когда это было возможно. В предупреждение же отъезда московское правительство берет с подозреваемых записи о неотъезде, гарантируя такие записи порукой и денежными залогами. Когда к началу XVI века все почти прочие княжества были присоединены к Москве, то и отъезжать стало некуда, кроме Литвы, а отъезд в чужеземное государство был, с точки зрения правительства, изменой. Это воззрение проникает и в служилую среду: раскаявшиеся отъездчики по возвращении в отечество просят государя снять с их имени недобрую славу — «мерзячку», — какая тяготела над ними со времени отъезда. В XVI веке свободы отъезда не существует, а вместе с тем утратила всякое значение и вольная служба: для вольных слуг возникла обязанность служить и по типу службы между дворянами и боярами исчезло всякое принципиальное различие. Другое различие, в общественном положении, также постепенно сгладилось в течение XVI в. Бояре и дети боярские уже с конца XV в. получают поместья, сначала в исключительных случаях. Иоанн III конфисковал вотчины у новгородских бояр в 1484 и 1489 гг. и наделил их поместьями в московском и других уездах; конфискованные же их вотчины роздал в поместье московским детям боярским. Иоанн IV в 1550 г. приказал поместить в Московском уезде 1000 детей боярских и наделить поместьями бояр, у которых в этом районе не оказалось вотчин и поместий. Таким образом, наряду с дворянами-помещиками появились помещики-бояре и дети боярские. Для дворян не существовало более никаких юридических преград перейти в разряд вотчинников. В первой половине XVI в. только официальный язык продолжает отражать старину: в официальных актах дети боярские стоят всегда выше дворян, хотя на деле они юридически уравнялись, а фактически положение детей боярских, по свидетельству Судебника Царского, вынуждало их нередко даже поступать в холопы. Со второй половины XVI в. начинает исчезать старина и в языке: дети боярские также называются дворянами, а когда оба эти термина встречаются рядом, то дворяне нередко ставятся выше детей боярских. В XVII в. это уже обычный порядок. Торжество одного термина над другим знаменует окончательную победу типа придворной службы над службой свободной. Но теперь лишь на долю немногих дворян выпадал счастливый жребий служить при государевом дворе или хотя бы вблизи двора: большинство дворян несло эту службу по городам.
Эта дворянская служба была военной и стала обязательной. В 1556 г. Иоанн IV «с вотчин и поместий уложенную службу учинил»: со 100 четвертей земли должен быть выставлен вооруженный человек на коне. Договариваться о службе теперь нельзя: она определена указом. Но при обязательной службе бояре и дети боярские должны были иметь средства отбывать ее. Поместная система удовлетворила и этой цели. По всем служилым людям начинают вестись списки: прежде, с половины XV в., лишь для более важных придворных чинов (боярские книги), а с половины XVI в. — и для всех прочих (списки дворян и детей боярских по городам). Цель этих списков — приведение в известность военных сил. Поэтому в дворянских списках обозначалось о каждом служилом человеке, «каков он будет на государеве сдужбе конен и оружен и люден», и сверх того показывались поместные оклады и размеры денежного жалованья. Для составления таких списков производились периодические смотры или разборы дворян по городам. По каждому городу из среды дворян выбирались окладчики, которые и доставляли о каждом служилом человеке сведения касательно его имущественной состятельности, прежней его службы и той службы, какую впредь он может отбывать. На основании этих данных и происходил разбор дворян. Лучшие из них по служебной годности и родословности записывались выборными дворянами, а прочие — в службу «с городом». Различие между ними сводилось к тому, что первые отбывали начальственную службу в качестве «голов» сотенных и полковых, а вторые несли рядовую службу. Во время этих же разборов происходило верстание в службу молодых дворян, которые обязаны были отбывать службу с 15 лет. Эти «поспевшие в службу новики или недоросли» записывались в одну из статей, которых было от трех до пяти по каждому городу и которые различались по размерам окладов поместных и денежных (от 350 до 100 четвертей в одном поле). Дети состоятельных дворян верстались «в припуск», т. е. должны были отбывать службу с отцовского поместья, а дети неимущих дворян верстались «в отвод», т. е. им назначался самостоятельный поместный оклад. Древнейшие указания о таких верстаньях относятся к 30-м годам XVI в. Вместе с введением дворянских списков проводится мало-помалу мысль, что в списки городовых дворян могут заноситься только дворянские дети. От конца XVI в. имеются уже предписания, чтобы «холопей боярских и неслужилых никаких чинов отцов детей и братью и племянников и пашенных мужиков отнюдь никого детьми боярскими у верстанья не называли и поместными и денежными оклады их не верстали». Этим положено было начало дворянской сословности. — Если в среде городовых дворян замечаются качественные различия, то тем большая разница существовала между ними и дворянами, записанными по моск. списку. Моск. дворяне стоят значительно выше дворян городовых, и для каждого из последних всегда оставалось заманчивой, но трудно достижимой целью попасть в список московских дворян. Преимущества московских дворян сводились к тому, что служба их проходила на глазах государя, и из среды их комплектовались все высшие придворные и думные чины. Начало этого отборного войска положено Иоанном IV, который в 1550 г. приказал испоместить вблизи Москвы тысячу детей боярских и лучших слуг. Позднее состав этой моск. гвардии пополнялся как потомками этих выборных слуг, так и некоторыми из выборных городовых дворян. Дети самых крупных моск. вельмож начинали службу моск. дворянами, а затем, смотря по родовитости, получали назначения в те или другие придворные чины, начиная со стряпчего и кончая высшими думными чинами. Иные из моск. дворян прямо жаловались в бояре. Кроме моск. дворян, при царском дворе состоял обширный штат придворных чинов (см. Дворовые люди). С XVII в. многие из них обратились в простое придворное звание, в которое возводились моск. дворяне в виде отличия. Таким образом, звание моск. дворянина являлось основным и для высших придворных чинов. Для некоторых из них с возведением в придворный штат не утрачивалось звание моск. дворянина, и они могли вновь оказаться при одном этом звании, перестав числиться в придворном штате. По общественному положению многочисленный контингент дворян представлял в XVI и XVII вв. очень пеструю картину. В составе его оказались потомки титулованных княжеских фамилий, старых бояр и детей боярских и, наконец, простых дворян, предки которых нередко всю свою жизнь провели в холопском звании. Между такими различными элементами не могло существовать ничего общего. Д. в Моск. государстве и не было ничем объединено. Наоборот, люди родословные среди дворянства, сохранившие за собой место в высшем правящем классе, с таким же нескрываемым презрением смотрели на дворян неродовитых и захудавших, как и на прочие разряды низшего населения, и в институте местничества вырабо��али даже особый порядок защиты своего общественного и служебного положения от сопоставления и сближения с худородными и захудавшими дворянами (см. Местничество).
С конца XVII и в течение XVIII в. в положении разнородного дворянства, как служилого сословия, произошли существенные перемены. Старые многочисленные придворные и военно-служилые чины, не имевшие даже общего названия, начинают называться с Петра шляхетством, а позднее — дворянством. Шляхетству придается и титул благородства, сначала в отдельных случаях, а в 1754 г. впервые все сословие шляхетства названо благородным; манифест же 1762 г. именует дворянство, как главный в государстве член, российским благородным дворянством. Но состав шляхетства также не был однороден, так как в среду его вошли прежние различные элементы служилого класса, хотя и не все (некоторые дворяне и дети боярские южных окраин перечислены в разряд однодворцев), и к ним присоединены: значительное число приказных людей, дети боярские, дворяне патриаршие и архиерейские и, наконец, служилые иноземцы. Когда возник вопрос о различии между знатным и прочим шляхетством, то Петр предписал знатное шляхетство по годности считать, т. е. по служебной годности, так как, по его мнению, шляхетство «ради службы благородно и от подлости отлично». Многие из петровских преобразований существенно отразились на положении шляхетства. Петр создал регулярное войско из гвардейских и армейских полков. Служба в полках для шляхетства была обязательной и бессрочной, как и раньше, но в отличие от прошлого — постоянной, по крайней мере до окончания Сев. войны. Служба начиналась с 15 лет и непременно рядовым. В 1714 г. запрещено производить в офицеры «из дворянских пород, которые не служили солдатами гвардии и не знают с фундамента солдатского дела». Вместе с тем усилены наказания для уклоняющихся от службы: у нетчиков отбирались имущества, и они подвергались шельмованию. Кроме обязанности службы, на дворян возложена обязанность учиться, дома или за границей, цифири, геометрии, навигацкой науке и проч. Не обучившимся этим основным наукам было запрещено вступать в брак. Вместо прежней службы по отечеству соответственно правилам местничества в 1722 г. издана табель о рангах, которою положено начало выслуги и личного дворянства каждого служащего. По идее табели, чины или ранги означают самые должности, так что от должности зависит и ранг лица. Рангом определяются все знаки внешних отличий, положение в обществе, место в церкви, наряд, число слуг, экипаж и проч. Еще в 1712 г. Петр приказал, чтобы каждый дворянин почесть и первое место давал каждому обер-офицеру, а в табели о рангах категорично выразил, что «для знатной породы никому никакого ранга не позволяем, пока они нам и отечеству никаких услуг не покажут и за то характера не получат», т. е. соответственной чести. Отсюда возникла погоня за чинами, получившими особую важность в качестве источника приобретения Д. Чин обер-офицера в военной службе и коллежского асессора в статской давали двор. звание: выслужившие эти чины «в вечные времена лучшему старшему Д. во всяких достоинствах и авантажах равно почтены быть имеют, хотя бы они и низкой породы были». О низших же чинах сказано, что имеющие их гражданские и придворные, «которые в рангах не из дворян, оных дети не суть дворяне». Отсюда возникло различие между потомственным и личным Д. Табель о рангах положила начало нашей могущественной бюрократии, которая смешивалась со служилой аристократией и постепенно ее вытесняла. Петр пытался в корне изменить и экономический быт шляхетства указом о единонаследии 1714 г. В мотивах этого указа объяснено, что от разделения имений одни шляхетские фамилии приходили в такую бедность, что обращались в поселян, а в других все наследники, имея даровой хлеб, не хотели без принуждения служить. Порядок единонаследия должен был устранить такие невыгоды: кадеты принуждены будут служить, а шляхетские фамилии не будут упадать, но «в своей ясности непоколебимы будут через славные и великие домы». Этот указ не мог, однако, пересоздать исконного порядка наследования и обходился разными средствами, пока не был в 1730 г. отменен имп. Анной. Указ 1714 г. получил особую важность для дворян. землевладения, потому что в нем окончательно слиты понятия вотчины и поместия. Это слитие, подготовленное практикой и указами второй половины XVII в., нашло выражение еще в указе 1701 г., по словам которого, все служилые люди с земель службу служат, а даром землями никто не владеет. Затем в указе 1712 г. вотчины и поместья названы общим термином «недвижимых добр». Порядок единонаследия, одинаковый в поместьях и вотчинах, завершил это слитие. Имп. Анна, восстановив прежний порядок наследования, сохранила объединение всех видов недвижимых имуществ под именем вотчин.
Петровские реформы в такой мере увеличили дворянские обязанности и усилили строгость ответственности за невыполнение их, что после смерти Петра возникла реакция. Уже при имп. Анне в значительной мере облегчена военная служба для дворян, но в то же время точнее регулировано обучение дворян. недорослей. Манифестом 1736 г.для лучшего содержания шляхетских домов и деревень разрешено одному из нескольких сыновей или братьев оставаться при доме для управления имением, но с обязанностью учиться, чтобы быть годным к гражданской службе. Прочие поступают в военную службу по достижении 20 лет и обязаны нести эту повинность в течение 25 лет, после чего могут выходить в отставку. Остающиеся при домах и выходящие в отставку обязаны были поставить известное число рекрут, соответственно числу крепостных. Закон 1737 года ввел особые периодические экзамены для дворян на смотрах. Таких смотров введено 4: на первом 7-летние дворянские недоросли записывались только в книги; на последующих смотрах, по достижении 12 и 16 лет, они сдавали экзамены по основным предметам дворянского обучения — чтению, письму, закону Божию, арифметике и геометрии. Сдавшие эти экзамены удовлетворительно отпускались по домам до 20 лет, с обязательством обучаться географии, истории и фортификации, а не выдержавшие экзаменов отдавались в школы, число которых увеличено, и сверх того учреждены сухопутный кадетский корпус для шляхетских детей и артиллерийская школа. С развитием общего обучения и специальной подготовки петровское предписание о прохождении всеми дворянами военной службы с фундамента стало все чаще и чаще обходиться. Между прочим, возник обычай записывать недорослей в службу с малых лет, так что они, «дома живучи, все унтер-офицерские звания проносили, а по введении уже в офицерские чины в службу вступали».
Манифест 18 февр. 1762 г. возвестил благородному Д. на вечные времена свободу и вольность, в предположении, что дворяне и без принуждения будут продолжать службу. С этого момента открывается новая эра в истории Д. Теперь оно, освобожденное от служилого тягла, но не лишенное своих прав на землю и на крепостных, сделалось привилегированным сословием по преимуществу. По мысли Екатерины II, в сословной монархии Д. должно было получить значениe той посредствующей власти, которая, по Монтескье, составляет характеристическую черту монархического правления в отличие от деспотии. Эту мысль Екатерина II выразила в своем Наказе, отметив, что дворянское звание есть особое нарицание в чести, отличающее простых людей от тех, кои оным украшены. Дворянские идеи Наказа нашли самую благоприятную почву в сословных вожделениях дворянских депутатов екатерининской комиссии. Большинство дворянских наказов проникнуто требованием различных привилегий в пользу Д. и желанием затруднить доступ в среду Д. из других сословий. В большой комиссии был возбужден вопрос, чтобы доступ в Д. через чины был закрыт, так как вследствие этого уподляются дворянские роды и затмеваются их преимущества. В проекте о правах благородных, выработанном частной комиссией, приобретение Д. чином исключено. На основания богатого материала, представленного дворянскими наказами, Екатерина издала 21 апр. 1785 г. грамоту на права, вольности и преимущества благородному российскому Д. Еще при восшествии на престол она нашла, что манифест 1762 г. «более стесняет дворянскую свободу, нежели отечественная польза требовать может», и назначила особую комиссию для пересмотра этого акта. Жалованной грамотой подтверждены все основные начала прежнего манифеста и, кроме того, дарованы Д. значительные личные, имущественные и сословные привилегии. Грамота определяет дворянское название как «следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству своему нарицание благородное». Д. подтверждены на вечные времена вольность и свобода, дано разрешение службу продолжать или от службы просить увольнения и предоставлено право вступать на службу прочих союзных европейских держав и выезжать в чужие края для обучения. Приобретение Д. по жалованной грамоге отнюдь не затруднено, как того требовали дворянские наказы; наоборот, к прежним способам получения Д. — выслугой чина и пожалованием, присоединены новые (напр. пожалование ордена). Последующим законодательством затруднены способы приобретения Д. чином и орденом: в законах 1845 и 1856 гг. повышены ранги чинов и категории орденов, сообщающие Д. Для доказательства дворянских прав грамотой введены, вместо старых родословных книг, Д. книги шести категорий для каждой губ. Личные права и преимущества дворян вытекали из их сословной чести и имели значение сословных привилегий. Важнейшие из них следующие: 1) вольность и свобода от службы и, как следствие этого, особые привилегии для дворян при поступлении в службу военную и гражданскую и при чинопроизводстве. 2) Свобода от личных податей. С введением подушной подати при Петре В. проведено впервые резкое различие между податными и неподатными состояниями. Дворяне, отбывающие службу, изъяты от подушного сбора, но на них возложена ответственность за правильную уплату подушного сбора их крестьянами. С освобождением от обязательной службы изъятие от податей стало дворянской привилегией. 3) Свобода от телесных наказаний. В XVII в. телесные наказания применялись ко всем лицам, «какого чина не буди». При Петре Великом этот порядок продолжался и был еще чувствительнее для шляхетства; которое должно было начинать службу с нижних чинов. Поэтому уже при императрице Екатерине II Д. хлопочет об изъятии от телесных наказаний. Жалованная грамота повторяет лишь правило проекта о правах благородных, установляя, что телесное наказание не коснется до благородного, в том числе и до дворян нижних чинов. 4) Неприкосновенность дворянского достоинства. До тех пор лишение чести и звания не было обставлено никакими гарантиями. По жалов. грамоте дворянское достоинство могло быть утрачено лишь вследствие преступлений, «основаниям дворянского звания противных»; но без суда своими равными дворянин не лишается ни достоинства, ни жизни, ни имений, причем лишение звания требует высочайшей конфирмации. 5) Право владеть вотчинами. Прежде служилые люди пользовались этим правом под условием отбывания службы; когда обязательность службы была уничтожена, оно явилось сословной привилегией. С этим правом в тесной связи стоит и вопрос о владении крепостными. Неоднократно после смерти Петра В. возбуждавшийся в законодательстве вопрос, кто может владеть крепостными с землей и без земли, с несущественными колебаниями всегда разрешалса в смысле исключительного права шляхетства. Даже личным дворянам запрещалось впредь приобретать недвижимые имения, населенные и ненаселенные; но при этом сохранялось за ними право на те земли, какие они успели уже приобрести. Жалованная грамота подтвердила исключительно за потомственным Д. право владеть населенными имениями. Основания этого владения, прежде обусловленного службой, стали выводиться из понятия полной собственности. Все те ограничения, какие введены были Петром Великим относительно отчуждения имений и эксплуатации ископаемых богатств, лесов, угодий и мельниц, были сняты. Грамота, установив различие между благоприобретенными и родовыми имениями, по отношению к первым предоставила дворянам неограниченное право распоряжения, а по отношению ко вторым запретила распоряжаться иначе, как законами предписано. Вместе с тем запрещено впредь применять к дворянским имениям конфискацию: в случае осуждения дворянина, даже по важнейшему преступлению, имение должно перейти к законным наследникам. Право приобретать недвижимые имущества ненаселенные, было мало-помалу распространено и на прочие сословия; но право владеть и приобретать населенные имения осталось привилегией потомственного Д. до самой отмены крепостного права. Грамота оставила в силе и обязательства помещиков по отношению к крепостным, и ответственность перед правительством за выполнение этих обязательств (см. Крепостное право). Д. еще при Екатерине II хлопотало о праве учреждать заповедные имения, «сообразуясь с прочими в Европе христианскими областями». Но до имп. Николая I известны лишь отдельные случаи учреждения майоратов с высочайшего разрешения; только в 1845 году издано положение о заповедных недвижимых имениях, учреждение которых и до сих пор остается привилегией потомственного дворянства.
Корпоративные права Д. возникли только со времени жалованной грамоты. Раньше были попытки привлечь дворян к делам местного управления; но эти попытки не привели к прочным результатам, так как первой и поглощающей обязанностью дворян было отбывание военной службы. Лишь со времени издания закона 1762 г. о вольности дворянской возможно было организовать участие Д. в местном управлении и дать организацию самому Д. Уже в 1766 г. Екатерина II предписала дворянам каждого уезда избрать на 2 года уездного предводителя для руководства при избрании депутатов в комиссию и на случай других требований верховной власти. В дворянских наказах категорично выражена мысль о необходимости организовать Д. и дать ему участие в делах местного управления, хотя предложенные по этому предмету проекты были крайне разнообразны. В учреждении о губерниях 1775 г. и в жалованной грамоте эти желания нашли законодательное признание. Д. организовано по губерниям, составляя в каждой губернии общество с правами юридического лица. Органами обществ являются собрания, предводители губернский и уездные, депутатское собрание и опека. Собрания обыкновенные имеют место раз в 3 года, а чрезвычайные допускаются по созыву и дозволению генерал-губернатора. Компетенция обыкновенных собраний была следующая: 1) производство выборов в должности: предводителей, заседателей верхнего земского и совестного судов, уездных судей и заседателей уездных судов, земских исправников и заседателей нижних земских судов; 2) разрешение вопросов предложенных от правительства; 3) представление ходатайств о пользах и нуждах генерал-губернатору и даже самому государю, через особо избранную депутацию; 4) составление капиталов для сословных нужд; 5) ведение дворянских книг и исключение из среды Д. Принимать участие в собраниях имели право все потомственные дворяне; но правом голоса пользовалась из них лица не моложе 25 лет, имеющие чин и получающие с деревень доход не менее 100 р. Депутатское собрание под председательством губ. предводителя, из депутатов от каждого уезда, вело дворянские книги, рассматривало права на Д. и выдавало документы. В каждом уезде под председательством уездного предводителя образованы дворянские опеки для попечения о вдовах и малолетних дворянских сиротах, чрез особо назначаемых опекунов.
После кратковременного царствования Павла, который отменил жалованную грамоту, при императоре Александре I дворянские привилегии были восстановлены и собраниям дворянским предоставлено, сверх того, замещать целый ряд новых должностей, начиная от председателей и заседателей палат гражданского и уголовного суда. Обнаружившееся уклонение дворян от участия в собраниях и от службы по выборам послужило поводом к преобразованию 1831 года, когда права участия в дворянских собраниях были обусловлены более высоким цензом, хотя причины уклонения от службы зависели вовсе не от состава собраний, а от условий службы в местных учреждениях, в сравнении с которой служба в центральных учреждениях представлялась гораздо более заманчивой. Закон 1831 г. не изменил этих условий, несмотря даже на прямое запрещение имп. Николая начинать дворянам службу в столичных учреждениях. Ср. В. Сергеевич, «Вольные и невольные слуги московских государей» («Наблюдатель», 1887, № 2—3); его же, «Юридические древности» т. I; Н. Загоскин, «Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси»; В. Ключевский, «Боярская дума»; Романович-Словатинский, «Дворянство в России с XVIII ст. до отмены крепостного права». М. Дьякнов.
Реформы прошлого царствования сильно изменили привилегированное положение Д. Освобождение крестьян лишило дворян дарового труда крестьян и патримониальной власти над сельским населением. Полицейская реформа 1862 г. устранила выборное дворянское начало в уездной полиции, остави�� за Д. (до 1889 г.) только право замещения должности заседателя в уездном полицейском управлении. Судебная реформа 1864 г. обратила судебные должности или в коронные, или в земские, а с введением земских учреждений закрылись различные комиссии и комитеты, в которых депутаты от Д. или избранные им члены участвовали в заведовании хозяйственными делами местности. Свобода от телесных наказаний с 1863 г. стала достоянием весьма многочисленных групп населения. Праву Д. на государственную службу противопоставлено было такое же право, приобретаемое по образованию. Воинская повинность, сменившая рекрутскую (1874), распространена и на Д. Подушная подать отменена вовсе (кроме Сибири). Сохранились только свобода дворянских домов от постоя, исключительное право на учреждение заповедных имений, титул благородия, гербы, мундир и корпоративная организация. В известном моск. адресе (1865) сделана была попытка поднять иным путем значение Д.; но адрес этот остался явлением одиночным и не имел никаких практических результатов. Дворянам отведена была, однако, влиятельная роль в губернском и уездном управлении. Приведение в действие Положения 19 февраля 1861 г. предоставлено было мировым посредникам, назначавшимся из местных дворян; в 1874 г. съезд мировых посредников заменяется уездным по крестьянским делам присутствием, во главе которого ставится предводитель Д., а непременный член обязательно избирается из среды дворян (как в уездном, так и в губернском крестьянском присутствии). Земское положение предоставляет предводителям Д. председательство в земских собраниях. С введением судебно-мирового института уездным предводителям Д. предоставлено составление списков лиц, могущих быть избранными в мировые судьи, и введение их в должность; устав о воинской повинности отводит им первое место в воинских присутствиях. В то же время они становятся председателями училищных советов, как губернских, так и уездных. Рескриптом 25 дек. 1873 г. на имя министра народного просвещения Д. призывается стать на страже народной школы. Не менее благоприятно было и фактическое положение Д. в земстве. Ему принадлежала большая часть земельного ценза и голосов в съездах крупных землевладельцев; ряды земских деятелей наполнялись дворянами; в уездах бывали даже случаи совмещения должности предводителя Д. с должностью председателя земской управы. В земстве Д. проявляло свою деятельность в качестве наиболее культурного класса русск. общества, который до начала 1860-х г., за небольшими исключениями, сосредоточивал в своем лице всю интеллигенцию России. В земский период своей деятельности дворяне сделали на местах несравненно больше полезного, чем в предшествующий, чисто дворянский. Но как сословие Д. неудержимо клонилось к упадку. Земельные его имущества все более и более переходили к друг. сословиям (см. Землевладение). Сословная жизнь Д. почти совершенно заглохла: нередки были случаи, когда Д. за отсутствием кандидатов затруднялось в выборе предводителей. Влияние Д. ослаблялось, между прочим, самой его многочисленностью. В 1858 г. потомственных дворян было 609973, личных и служащих — 276809; в 1870 г. потомственных дворян было — 544188, личных и служащих 316994; собственно же дворян-землевладельцев, по официальным сведениям за 1877-78 г., считалось в Европ. России 114716. Русск. Д. составилось притом из разнородных элементов; в среду его входят великорусское московское Д., малороссийское казачье, остзейское, польская и литовская шляхта, бессарабское Д., грузинское, армянское, наконец инородческое. Крупные землевладельцы-дворяне (которым принадлежит почти 3/4 всей дворянской земли в России) не имеют наклонности к пребыванию в своих имениях. На Сев. и Дальнем Вост. России совсем нет или крайне мало землевладельческого Д.; в юго-вост. и южн. части России дворянская земля принадлежит по преимуществу крупному землевладению; в центральной части России землевладение дворян сильно расстроено и перемешано с купеческим; в малороссийской Украйне подавляющее большинство составляет мелкопоместное Д., вышедшее из казачьей среды. Поборники сословного начала полагали, однако, что недостаток фактических основ для преобладающего положения Д. может быть восполнен путем привилегий. Они утверждали, что, предохранив дворянское землевладение от дальнейшего упадка, правительство обеспечит существование в России аграрно-консервативного класса, служащего краеугольным камнем государствен. и общественного строя, а поставив во главе местного управления Д. — положит конец тому безначалию и многоначалию, которое провозглашалось главным недугом местной жизни. В 1880-х годах принят ряд законодательных мер, направленных к достижению этой цели. Первый шаг на новом пути сделан был законом 1883 г. о дворянских выморочных имуществах (VII, 524). Высочайший рескрипт Д., данный 21 апр. 1886 г. по случаю празднования столетия Жалованной Грамоты Д., возвестил учреждение дворянского земельного банка, «дабы дворяне тем более привлекались к постоянному пребыванию в своих поместьях, где предстоит им преимущественно приложить свои силы к деятельности, требуемой от них долгом их звания». Рескрипт признает за благо, «чтобы российские дворяне и ныне, как и в прежнее время, сохраняли первенствующее место в предводительстве ратном, в делах местного управления и суда, в распространении примером своим правил веры и верности и здоровых начал народного образования». Закон 12 июля 1889 г. о земских начальниках (см.) передал в руки потомственного Д. судебно-административную власть на местах, а положение 12 июня 1890 г. — первенствующее положение в земстве (см. Земские учреждения). Продолжающиеся и после того ходатайства дворянских собраний имеют предметом, помимо новых экономических и финансовых льгот (напр. освобождение дворян от налога с наследств), преимущественно два вопроса: введение заповедных имений (для обсуждения которого образована в 1892 г. особая комиссия) и сообщение Д. характера замкнутого сословия. Получение дворянского достоинства несколько затруднено в последнее время правительственными мероприятиями. Указом 16 авг. 1887 г. постановлено, что орден св. Владимира 4-й степени (сообщающий Д.) может быть испрашиваем лицам недворянского происхождения лишь по прослужении в классных чинах не менее 20 лет. Дополнительными правилами о наградах 9 июля 1892 г. совершенно прекращено награждение чинами лиц торгового сословия, а равно лиц не пользующихся правами государственной службы — за отличия неслужебные.
По действующему законодательству (Св. Зак. т. IX ст. 15-338 и 1099—1127) Д. разделяется на потомственное и личное. Потомственные дворяне каждой губернии по владению недвижимой собственностью вносятся в родословную книгу, которая ведется дворянским депутатским собранием и хранится в архиве дворянского собрания. Родословная книга разделяется на шесть частей: в первую вносятся роды Д., пожалованные в это достоинство монархом; во вторую — роды Д., приобретенного чинами на службе военной; в третью — роды Д., приобретенного чинами на службе гражданской, а равно и получившие это достоинство через пожалование орденом; в четвертую — иностранное дворянство, т. е. те дворянские роды, которые вышли из иностранных государств и были признаны в своем дворянском достоинстве русскими государями (для чего обязательно предварительное принятие русского подданства); в пятую — титулами отличенные роды; в шестую — древние благородные дворянские роды, т. е. те дворянские роды, которые могут доказать свою принадлежность к дворянскому сословию в течение ста лет до момента издания жалованной грамоты. Юридическое различие между этими шестью разрядами Д. проявляется в одном только учебном ведомстве: в привилегированные учебные заведения — пажеский корпус, Александровский лицей и училище правоведения — могут быть приняты (независимо от служебного положения родителей) лишь дети лиц, внесенных в пятую и шестую части родословной книги. Способы приобртения потомственного дворянства: 1) Высочайшее пожалование, причем от усмотрения государя зависит распространение прав Д. на детей, до пожалования рожденных, или же на одно будущее потомство. 2) Производство в чин. Со времени издания табели о рангах чин, дающий Д., постепенно повышался; с 1856 г. права «Д. без особливого утверждения в сем состоянии» приобретают все дослужившиеся на действительной службе гражданской до чина действительного ста��ского советника, по службе военной — до чина полковника, а по флоту — капитана 1-го ранга; 3) Получение российского ордена. Д. дают первые степени всех орденов, равно ордена св. Владимира и св. Георгия всех степеней; но это не распространяется на лиц купеческого звания, которые, в случае пожалования их орденами, причисляются к почетному гражданству; 4) Когда дед и отец состояли в службе и в чинах, приносящих личное Д., не менее 20 лет каждый, то сыну по достижении 17-летнего возраста и по вступлении в службу дозволяется просить Д. потомственного. О возведении в потомственное Д. могут просить и старшие султаны сибирских калмыков, прослуживших три трехлетия по выборам. Сообщается потомственное Д. браком — жене, и рождением — законным детям. Лица, приобретшие потомственное Д. орденами или чинами в службе, передают его всем своим детям, не исключая тех, которые родились до приобретения Д., хотя бы и в податном состоянии (зак. 5 марта 1874 г.). Путем усыновления потомственное Д. не может быть сообщено; но на основании правил 1863 г. потомственный дворянин, не имеющий ни сыновей, ни родственников мужского пола той же фамилии, может просить о передаче этой фамилии вместе с присвоенным ей гербом и титулом кому-либо из своих родственников или же мужу родственницы, носившей передаваемую фамилию до замужества, но во всяком случае — только потомственному же дворянину.
Личное Д. приобретается: 1) пожалованием от монарха; 2) получением на действительной службе военной — чина обер-офицера, а гражданской — чина 9-го класса или, при отставке, чина полковника, капитана 1-го ранга или действительного статского советника; 3) получением орденов, за исключением тех, которые дают право Д. потомственного. Личное Д. сообщается браком от мужа жене, которая не утрачивает его (как и потомственного Д.) и при вторичном выходе замуж за лицо недворянского происхождения. Дети личного дворянина причисляются к потомственному почетному гражданству. Личные дворяне не участвуют в дворянском самоуправлении, не могут быть земскими начальниками, но пользуются личными правами потомственных дворян. В земстве на основании положения 12 июня 1890 г. они уравнены с потомственными дворянами. Общие для дворян потомственных и личных особенности установлены в области суда. Дворянин не иначе может быть лишен Д., как за преступление, влекущее за собой лишение всех прав состояния или потерю всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ. За кражу, мошенничество, присвоение или растрату чужого имущества дворяне судятся в окружном суде и сверх общеустановленных наказаний подвергаются еще лишению всех особенных лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ. Вошедшие в законную силу приговоры суда, по которым дворяне присуждаются к наказаниям, соединенным с лишением всех прав состояния или всех особенных прав и преимуществ, прежде обращения их к исполнению представляются на усмотрение государя. Восстановление Д., утраченного по суду, возможно лишь в порядке помилования. Отыскивать Д., т. е. доказывать, что предки пользовались или (по чинам, званиям и должностям) должны были пользоваться правами потомственного Д., предоставлено лицам всех состояний. Закон подробно перечисляет те чины в казачьих войсках и те звания и должности, существовавшие в королевстве Польском и Великом Княжестве Литовском, которые могут служить основанием для отыскивания Д.
Потомственные дворяне каждой губернии, занесенные в местную родословную книгу, составляют отдельное дворянское общество; общегосударственной корпорации Д. законодательство наше не признает. Органом дворянского общества является дворянское собрание, на котором могут присутствовать все потомственные дворяне губернии. Право голоса в делах Д. определяется условиями отрицательными и положительными. Не участвуют в постановлениях и выборах Д. все те, правоспособность которых ограничена (бытностью под следствием и судом, несостоятельностью и т. п.), а также исключенные из дворянских собраний постановлением сих последних. Д. имеет право исключать из своих собраний дворянина, опороченного судом, или такого, «которого явный и бесчестный поступок всем известен, хотя бы он судим не был». Первоначально собрание постановляет об удалении дворянина, обвиняемого в бесчестном поступке, от участия в действиях собрания, предоставляя ему через уездного предводителя представить объяснения, какие он почтет нужным; затем следующее губернское собрание Д. рассматривает дело окончательно, но для исключения обвиняемого дворянина необходимо большинство 2/3 голосов. Постановления этого рода не подлежат обжалованию (кроме случая несоблюдения порядка, предписанного для собрания голосов и подписания приговора; жалоба приносится сенату); они не могут быть отменены ни самим Д., ни даже всемилостивейшим манифестом о прощении преступников. Положительными условиями для участия в постановлениях Д. являются: внесение в родословную книгу губернии и владение в ней недвижимой собственностью, достижение гражданского совершеннолетия, т. е. 21 года; чин по крайней мере 14-го класса, или российский орден, или окончание курса в высшем или среднем учебном заведении, или, наконец, предшествующая служба в течение трех лет по выборам Д. или в некоторых должностях, перечисленных законом. Для права голоса на выборах Д. требуется еще владение недвижимой собственностью. Право голоса в выборах может быть: 1) личное или непосредственное и 2) коллективное или чрез уполномоченных. Правом лично избирать в должности пользуются дворяне, владеющие в уезде на праве собственности или праве пожизненном количеством земли, дающим непосредственное право на избрание гласных в уездные земские собрания, а также дворяне, владеющие в городе или уезде другими, кроме земель, недвижимыми имуществами, ценою не ниже 15 тыс. р. Дворяне, получившие на действительной службе, а не при отставке, чин полковника или действ. статского советника, или же получающие пенсию или аренду в количестве не менее 900 р. в год, допускаются к выборам, если они владеют в губернии недвижимым имуществом в каком бы то ни было размере, а дворяне, прослужившие полное 3-летие в звании предводителя — и тогда, когда они не имеют никакой недвижимой собственности. В Области Войска Донского участвуют в выборах все дворяне казачьего сословия, владеющие населенными имениями, каковы бы ни были их размеры. В губерниях Тифлисской и Кутаисской, где земские учреждения не введены, правом личного участия в выборах пользуются дворяне, владеющие на праве собственности имением, которое заключает в себе не менее 20 дымов временнообязанных крестьян, или 20 дымов живущих по условию поселян, или же не менее 250 и 200 дес. населенной или ненаселенной земли; от пожизненных владельцев требуется еще предварительное 10-летнее владение таким имением. Дворянин, владеющий в нескольких губерниях полными участками, дающими право лично участвовать в выборах, пользуется правом голоса во всех этих губерниях, если он внесен в местные родословные книги. Дворянин, имеющий полные участки в разных уездах одной губернии, участвует в выборах уездных должностных лиц по каждому из уездов, где находятся его имения, но в выборах губернских он имеет лишь один голос. Владельцы нераздельного имения посылают столько непосредственных избирателей, сколько в нем есть полных участков. Если владельцы имения — братья, то право быть уполномоченным принадлежит старшему брату. Наконец, право личного участия в выборах принадлежит дворянам, управляющим полными участками своих малолетних детей в качестве опекунов по распоряжению правительства. Посредством уполномоченных участвуют в выборах дворяне, владеющие в пределах одной губ. не менее 1/20 (в Тифлисской и Кутаисской губ. — 1/10) того количества земли, которое дает право непосредственного участия в выборах. Такие мелкопоместные дворяне допускаются к избранию уполномоченных, количество которых исчисляется по величине участков, принадлежащих дворянам, явившимся на выборы уполномоченных, причем на каждый полный участок полагается один уполномоченный. Уполномочие этого рода не может быть передаваемо. Одно лицо не может иметь более одного уполномочия; но непосредственный избиратель, будучи избран уполномоченным, получает два голоса. Передавать свой голос могут только непосредственные избиратели, причем закон различает лиц женского и мужского пола. Владелица полного участка имеет право передать свой голос всякому лицу, имеющему непосредственный голос в собраниях Д., а также мужу, сыну или зятю, хотя бы они и не владели в губернии никакою недв��жимой собственностью (в таком случае эти лица не могут быть избираемы в должность предводителя Д.). Дворянин, имеющий непосредственный голос по своей недвижимой собственности (а не по чину или по исправлению должности предводителя Д.), может передать свой голос только одному из сыновей своих. Такое ограничение, установленное для дворян-мужчин, объясняется тем, что закон рассматривает участие в выборах должностных лиц (а по отношению к мелкопоместным дворянам — участие в выборах уполномоченных) как обязанность, от которой никто не вправе уклоняться без законной причины.
Дворянин, не имея возможности прибыть в собрание, должен, если он не состоит на службе, уведомить о том своего уездного предводителя Д. письменно и с объяснением причин. Если дворянин не пришлет отзыва или представленный им отзыв признан будет неосновательным, то большинство 2/3 голосов может виновного подвергнуть: в первый раз — замечанию от губернского предводителя, во второй — денежному взысканию не свыше 75 руб., а в третий раз — сверх означенного взыскания, исключению из дворянского собрания, но на время не долее срока данного съезда Д. Отступление от этих правил сделано для донского дворянства, которому предоставлено вместо личного участия в выборах посылать от каждого из 9 округов по 12 депутатов для присутствования при выборах. Служба по выборам Д. признается обязательной для всех дворян, которые своевременно не заявили, что не желают быть избранными. Избранными могут быть все потомственные дворяне, даже и те, которые, не владея недвижимым имением, не участвуют в делах дворянского собрания. Служба по выборам Д. безвозмездна, но она дает права государственной службы.
Дворянские собрания подразделяются на губернские и уездные; те и другие — на обыкновенные и чрезвычайные. Чрезвычайное собрание имеет право рассуждать только о предметах, давших повод к его созванию. Обыкновенные собрания Д. созываются раз в 3 года, причем все губернии подразделены на 3 очереди. Закон определяет и время созыва — декабрь и январь месяцы (есть исключения), и продолжительность губернских собраний — 15 дней; с разрешения губернатора этот срок может быть продлен. Уездные собрания под председательством уездных предводителей составляются за 3 месяца до губернского собрания; на них поверяется список дворянам уезда и избирается депутат для ревизии отчета об употреблении и состоянии дворянской казны; мелкопоместными дворянами назначаются уполномоченные. Выборы уездных должностных лиц производятся поуездно, но в губернском собр. Губернскому собр. предшествуют: 1) съезд депутатов для ревизии отчета о дворянской казне, и 2) предварительное собрание предводителей Д. и членов депутатского собрания, которое рассматривает уездные списки дворян и отзывы лиц, не могущих явиться на выборы. Собрание открывается губернатором, после чего присутствующие приводятся к присяге. Все дальнейшие распоряжения предоставляются губернскому предводителю, который и председательствует в собрании. Губернатору воспрещается входить в собрания Д. и участвовать в его рассуждениях, хотя бы он был местным помещиком. Губернский прокурор (где он существует) обязан присутствовать в собрании для разъяснения законов, но не имеет права участвовать в рассуждениях Д. Собрание Д. не может подлежать страже.
Права Д., осуществляемые в губ. собрании, троякого рода: 1) право ходатайства, о чем см. Всеподданнейшие прошения (VII, 403), 2) права имущественные и 3) право избрания разных должностных лиц. Д. вправе иметь в губернском городе дом для собрания, вправе брать подряды и поставки на известных льготных условиях (т. IX ст. 155—157), вправе составлять общественную дворянскую казну посредством добровольных складок. Эти складки разделяются на два рода: «на надобности, необходимые для Д. всей губернии или общеполезные, и на предметы, общей надобности не составляющие» (издержки частные). Право предлагать складки как первого, так и второго рода принадлежит исключительно губернскому предводителю. Предложения о складках на предметы общеполезные могут быть сделаны губернским предводителем не иначе, как в обыкновенных губернских собраниях и когда не менее 2/3 дворян, прибывших для выборов, находится еще в собрании. Предложения о таких складках в собраниях чрезвычайных допускаются только с высоч. разрешения и притом в случаях «совершенно необыкновенных». Если предложение о складках на предметы общеполезные принято единогласно, то оно утверждается министром внутренних дел, после чего складки эти становятся обязательными для всех дворян губернии, даже не принимавших участия в собрании. Если же единогласного постановления не составилось, но в пользу предложения о складках высказалось большинство 2/3 голосов, то постановление Д. вместе с последовавшими возражениями (хотя бы со стороны одного только дворянина) представляется через комитет министров на высоч. усмотрение; в случае высоч. утверждения, складка делается обязательною для всего Д. губернии. Частные складки по принятии их собранием обязательны только для дворян, принявших предложение; постановления о таких складках утверждаются губернатором. Назначения дворянских складок закон ближайшим образом не определяет, ограничиваясь лишь указанием, что из дворянской казны могут быть выдаваемы местным дворянам ссуды под залог недвижимых имений. На дворянском обществе лежат некоторые обязательные статьи расходов, главным образом по содержанию канцелярий дворянских установлений (см. Градовский, «Начала русск. государственного права», т. III, СПб., 1883). — Выборами должностных лиц (на три года) заканчиваются губернские собрания. Первоначально производятся поуездно выборы уездных должностных лиц. Выборы на губернские должности (кроме губ. предводителя) производятся из числа кандидатов, представляемых уездами, по два от каждого. Избранных (кроме губернского предводителя и почетных попечителей гимназий или прогимназий) утверждает в должности губернатор. Выборами от Д. замещаются следующие должности: 1) губернского предводителя, 2) уездных предводителей, 3) депутатов дворянского собрания, 4) секретаря дворянского собрания, 5) заседателей в дворянскую опеку (о которой см. Опекунские учреждения). Д., от которого производится для гимназий и прогимназий или же для состоящих при них пансионов ежегодное пособие в размере, признанном со стороны министерства народн. просвещения достаточным, имеет право избирать из себя почетного попечителя гимназии или прогимназии, которые утверждаются в должности: первый — высочайщим приказом, а второй — министром народн. просвещения. В губерниях, входящих в круг ведения отделений дворянского банка, избираются члены этих отделений от Д., в числе двух. С.-петербургское Д. избирает пять членов в совет государственных кредитных установлений и двух депутатов в главное выкупное учреждение по делам, касающимся выкупа крестьянских наделов. Московское Д. избирает из своей среды смотрителя странноприимного дома гр. Шереметева. Нижегородское Д. избирает почетных опекунов и директоров в Александровский дворянский банк, что в Нижнем Новгороде; избранные лица утверждаются министром внутрен. дел. Наконец, дворянские собрания избирают уездных посредников для полюбовного специального межевания.
Дворянское депутатское собрание, состоящее из губернского предводителя и депутатов, избираемых от каждого уезда по одному, ведет формулярные списки лиц, служащих по выборам Д., и участвует в распоряжениях о наложении опек на имения дворян за расточительность или за отпадение от православной веры. Главное назначение его заключается в ведении родословной книги и в выдаче дворянам свидетельств о дворянстве. Депутатское собрание есть установление коллегиальное, но весьма большое число дел в нем решается резолюциями губернского предводителя Д. Депутатское собрание подчинено сенату (по департаменту герольдии) и подлежит надзору губернатора.
Должность предводителя дворянства введена, по-видимому, по образцу остзейских маршалов. Сохранилось указание, что при составлении Жалованной грамоты имп. Екатерина пригласила двух остзейцев, Ульриха и Сиверса; с последним она вела по этому предмету переписку (см. Blenemann, «Die Staathalterschaftszeit», стр. 231, 258, 260). На должность губернского предводителя Д. избирает двух кандидатов, из которых один утверждается в этой должности государем. Донское Д. может избирать в областные предводители только генералов и штаб-офицеров (а в окружные — генералов, штаб— и обер-офицеров). Губернский предводитель и лицо, заступающее его место, занимают первое мес��о после губернатора; он имеет право по всем делам, касающимся Д., относиться непосредственно к губернатору и министру внутренних дел. Уездные предводители не состоят в подчинении у губернского; по делам своего уезда они действуют самостоятельно. Как губ., так и уездные предводители за преступления должности предаются суду определениями первого департамента сената. Должность губ. предводителя — IV класса, а уездного — V. Предводители, прослужившие три трёхлетия, утверждаются в соответствующем чине.
Исправление должности губернского предводителя в случае его болезни или отсутствия предоставляется одному из уездных предводителей, причем прежде всего вступает в эту должность уездный предводитель губернского города. Должность уездного предводителя исправляется кандидатом, депутатом Д. или старшим по баллам заседателем опеки. Должность предводителей Д. имела и имеет двоякое значение: они призваны к заведованию внутренними делами дворянского общества, но в то же время они являются важными органами общей администрации. Последнее значение их чрезвычайно усилилось после реформ 1860-х г., но особенно возросло с введением института земских начальников. В качестве органов дворянского самоуправления, на предводителей Д, возложено вообще «попечение о пользах Д. и охранение в сем сословии благоустройства и порядка», и, между прочим, хранение и употребление дворянской казны согласно постановлениям Д. Предводители Д. входят в состав смешанных комиссий и присутствий, в которых они являются или представителями своего сословия (напр., при освидетельствовании в губернском правлении сумасшедших дворянского происхождения, при котором присутствуют губ. и один или два уездных предводителя Д.), или же органами администрации. В уездных установлениях этого рода председательствует уездный предводитель, в губернских — губ. предводитель участвует на правах члена. Списки лиц, могущих быть назначенными земскими начальниками, составляются уездным предводителем, с которым, равно как и с губернским предводителем, совещается губернатор при выборе кандидатов на эту должность; по совещании с губернским предводителем (кроме астраханского) губернатор избирает кандидатов на должность непременных членов губернского присутствия.
Дворянские выборы существуют во всех земских губерниях (см. Губерния, IX, 843), кроме Вятской, Олонецкой и Пермской, и сверх того в губ. Астраханской, Витебской, Кутаисской, Могилевской, Оренбургской, Ставропольской, Тифлисской и в Области Войска Донского. В губ. Архангельской, Олонецкой, Вятской, Пермской и Сибирских нет предводителей Д., а прочие должности замещаются от правительства; но выборы могут быть введены по умножении местного Д., о чем ему, равно как губернскому начальству, представлено ходатайствовать. В губ. Виленской, Ковенской, Гродненской, Минской, Подольской, Волынской и Киевской дворянские выборы приостановлены вследствие событий 1863 г.; должности, зависящие от выборов Д., замещаются по распоряжению министра внутренних дел, которому может представлять кандидатов Александровский комитет о раненых. На особых основаниях, находящихся в тесной связи с особенностями местных учреждений, производятся выборы в остзейских губ. (см. Остзейский край). В губ. Царства Польского Д. не имеет корпоративной организации.
В Финляндии привилегии Д. (рыцарства и дворянства) определяются законом 1723 г., который был подтвержден конституцией 21 августа 1772 г, установившей, что впредь ни одному сословию не могут быть предоставлены привилегии без согласия прочих сословий. Дворянские вотчины были освобождены от налогов, а с имений, приписанных к дворянским вотчинам, налоги взимались в уменьшенном размере. Основанием для такой привилегии Д. первоначально служила конная служба дворян, которая, однако, с течением времени отпала, и свобода дворянских вотчин от налогов получила значение чисто сословной привилегии, так как владельцами их могли быть только дворяне. Законом 2 апр. 1864 г. право приобретать дворянские вотчины предоставлено лицам всех сословий, но свобода их от налогов была сохранена; только из сословной привилегии она превратилась в привилегию реальную, неразрывно связанную с землей. Законом 4 ноября 1864 г. отменено для Д. forum privilegiatum, состоявшее в том, что по более важным уголовным и некоторым гражданским делам дворянин мог быть судим только в гофгерихте. Городские недвижимые имущества, принадлежащие дворянам и ими обитаемые, освобождены от некоторых повинностей; в городах дворяне пользуются большей свободой в составлении завещаний, чем прочие горожане. Главная привилегия финляндского Д. заключается в том, что глава, т. е. старший представитель каждого дворянского рода, занесенного в регистр «Рыцарского дома», имеет право заседать в сейме (см. Финляндия). В настоящее время в Финляндии считается 236 дворянских родов, из них 7 графских, 47 баронских, остальные не титулованные; но число родов, представляемых в сейме, не превышает 140. Лица, не принадлежащие к финляндскому Д., могут быть возведены в это достоинство верховной властью, что влечет за собою записку в регистр «Рыцарского дома» на основании его устава 21 апр. 1869 г. Русские дворяне, перечислившиеся в Финляндию и приобретшие права природных финляндцев, не теряют и прежних прав состояния, но на них не распространяются те привилегии, которые принадлежат дворянам, записанным в «Рыцарском доме». Дворяне финляндские при определении их в русскую службу пользуются правами российского Д. А. Яновский.
Дворянством у нас называют также и привилегированное сословие в западноевропейских государствах — noblesse, Adel, nobility. — Обыкновенно под Д. вне России мы разумеем лишь западноевропейское привилегированное сословие феодального происхождения, не распространяя, напр., этого термина на знать последних времен Римской империи или у древних германцев, хотя зап.-европ. Д. ведет свое начало именно от этой знати, легшей в основу Д. феодального (см. Знать, Феодализм). Исторически способ происхождения знати всего легче проследить у древних германцев. Тацит рассказывает, что заслуги предков доставляли даже юношам высшее положение среди сверстников. Способ употребления им выражения: знать (nobilitas), в котор. он видит не особенный класс общества, а только выдающееся значение некоторых фамилий в общественном мнении, приводит к заключению, что у древних германцев крупные дарования отдельного лица, обусловливая особое к нему почитание, невольно возбуждали в народе ожидание таких же качеств от сыновей его. От такого рода знати, которая основывалась только на традиционном предположении и не столько предоставляла права, сколько обязывала всех членов семьи оправдать возлагаемые на нее надежды, существенно отличается знать более поздняя. В государствах, основанных германцами в провинциях Римской империи, старая землевладельческая знать, существовавшая в империи, и древнегерманский нобилитет стали уступать место новому принципу. В эту эпоху служение королю стало единственным и высшим стремлением каждого, желавшего выдвинуться из массы. Чем ближе подданный стоял к королю, тем знатнее и превосходнее считал он себя. Кто не имел возможности служить непосредственно королю, старался сделаться слугою королевского слуги, чтобы хоть через посредство того быть прикосновенным к источнику милостей и почестей, идущих от короля. Получивший от него должность (придворную, военную или административную) возвышался через это над другими и становился знатнее их. Благодаря этому крепостной мог стать выше свободного, римлянин или галл — выше равного ему члена общества из господствующего франкского рода, безземельный — выше землевладельца. Сначала, правда, следствием таких отличий было только приобретение личных привилегий; но они скоро сделались наследственными. За службу короли награждали поместьями (бенефициями; см. III, 435), которые впоследствии превратились в лены (см.) или феоды (см.), а у королей земель для раздачи в срочное или бессрочное, пожизненное, а потом и наследственное владение было много, так как они сделались наследниками императорского фиска (см.). Мало-помалу понятие должности слилось воедино с понятием о связанной с ней бенефиции, тем более, что часто крупный вассал (см.) короля имел уже раньше свои собственные владения, к кот. и присоединял полученное от короля. Вскоре не на поземельную собственность стали смотреть, как на принадлежность должности, а на должность — как на принадлежность поземельной собственности (см. Граф, IX, 577). Если сама по себе должность, напр., графа могла быть взята обратно, то отнять поземельную собственность у графа или его семьи считалось несправедливым. Бенефиции, составлявшие наполовину должность, наполовину недвижимую собственность, стали, таким образом, сперва фактически, а затем и юридически наследственной собственностью. Лены посредственные, т. е. такие, которые ленники короля — герцоги, графы, маркграфы — раздавали своим подчиненным (министериалам) и многочисленной свите рыцарей, еще легче становились наследственными, потому что с ними не связывалось никакой общественной должности, а только обязательство сопровождать господина на войну. Когда обладатель той или другой государственной должности становился наследственным, он приобретал над своим округом права верховной власти. Из таких лиц вместе с архиепископами и епископами составилось в Германии высшее, или имперское, Д. Даже простые имперские бароны или имперские рыцари пользовались привилегиями, подходившими более или менее к суверенным правам высшего, имперского дворянства и в силу этого занимали как бы посредствующее положение между ним и остальным Д. Большая часть непосредственно-имперского дворянства в 1803 и 1806 гг. была медиатизирована, т. е. подчинена суверенитету соседнего территориального владельца (Landesherr), но сохранила некоторые из своих прежних почетных прав, в особенности право равенства по происхождению (Recht der Ebenbürtigkeit) с владетельными династиями. Титулы графа и барона могли переходить из дома в дом только от непосредственно-имперского Д. к такому же и раздавались сначала только императором или его наместником; но уже с 1663 г. бранденбургские курфюрсты стали жаловать их самостоятельно. С падением империи это право перешло и к другим германским государям (см. Имперские князья, Имперское рыцарство, Земское Д.).
В Англию уже совершенно сложившийся феодально-аристократический строй проник в 1066 г., с норманнским завоеванием. Вильгельм Завоеватель разделил всю страну на множество ленов, которые в большем или меньшем числе роздал своим полководцам, а те, в свою очередь, роздали их в лен своим дружинникам (см. Думсдэйбук). Таким образом и здесь возникло непосредственное и посредственное Д., высшая и низшая знать, «бароны» и «рыцари». Но английским баронам никогда не удавалось добиться суверенитета в своих владениях. Даже те владельческие права, которые временно им принадлежали, утрачивались ими благодаря твердости, с которой короли держали в руках, все суверенные права короны, особенно право юрисдикции, а также благодаря большой жизненности старых англо-саксонских народных судебных учреждений, которые не терпели никакой привилегированной юрисдикции. Во Франции до революции 1789 г. было также высшее и низшее феодальное Д. (noblesse; слово gentil’homme значит родовитый человек — homo gentilis). Первое состояло из пэров (см.) королевства, не имевших более суверенных прав, после того как большие и маленькие самостоятельные владения, образовавшиеся в пределах французского государства при последних слабых Каролингах, были опять обращены Капетингами в простые государственные области. В ранние времена эти пэры составляли, как и в Англии, верховный совет короля (le grand conseil), бывший одновременно верховным судом и высшим политическим органом. Позже их все более и более вытесняли оттуда; в суде их заменили ученые легисты (см.), а совещательное влияние они потеряли вследствие постоянной тенденции французских королей к неограниченной власти, так что перед революцией высшее дворянство едва ли отличалось от низшего чем-нибудь, кроме внешних знаков преимущества. По своим судебным правам Д. Франции делилось на обладателей высшей, средней и низшей юстиции (см. Сеньеры, Сеньерьяльные права, Феодальные права). Весьма многочисленный и влиятельный контингент для низшего Д. представляла в дореволюционной Франции так называемая noblesse de robe, т. е. члены высших судов или парламентов (см.). В Швеции и Дании, где германский элемент сохранился в чистом виде, не образовалось высшего Д., что не помешало, однако, и в этих странах возникнуть могущественному дворянскому сословию и даже господствовать в государстве (см. Дания, Швеция); в Норвегии его не было вовсе. В Испании высшее Д. составляют гранды (см.), низшее — гидальго (см.). В Италии, Чехии, Польше, Венгрии существовали оба класса дворян (см. Магнаты, Паны, Шляхта).
Итак, во всех странах, где был романо-германский государственный строй и где ленная система была наиболее развита, Д. возникло из двух элементов: крупного землевладения и государственной службы, особенно военной. Даже высшие государственные должности важных сановников отличались сначала преимущественно военным характером: герцоги и маркграфы были военными вождями и под их начальством находились графы, командовавшие меньшими отрядами. Поэтому при пожаловании герцога леном ему давали знамя, символ военной власти; такие большие лены назывались герцогскими знаменными ленами (Fahnenlehen). Позже, когда военная деятельность перестала считаться единственной важной и почетной, а недвижимая собственность — единственным источником дохода и средством к существованию, взгляд на Д. значительно изменился. Отправление рыцарских обязанностей перестало быть необходимым: Д. предоставлена свобода избирать другие занятия, даже такие, которые раньше считались безусловно недворянскими (напр., торговля), отсюда — городское Д. (или так называемый патрициат), хотя обыкновенно оно имело и поземельную собственность. Часто случалось, однако, что земское Д., оставшееся верным рыцарскому образу жизни, смотрело на городских дворян как на отщепенцев и исключало их из своих турниров, как утративших настоящую сословную честь. Другим последствием расширения понятия Д. было появление жалованного Д., т. е. пожалование государем дворянского титула без одновременного дарования соответствующего рыцарского земельного лена лицу, и ранее не имевшему ленных владений. Политическое и социальное положение Д. слагалось весьма различно в разных странах, в тесной зависимости от общего развития государственных отношений. В этом смысле существует контраст между английским и континентальным, особенно франц. и нем. Д. В Англии могущественная королевская власть и устойчивая народная сила одинаково мешали Д. занять господствующее положение. Деспотизм королей заставил Д. вступить на путь оппозиции, для успеха которой английские бароны и рыцари стали искать поддержки в других слоях населения. Английское Д. не могло одержать какой-либо победы над королевской властью, без того, чтобы не разделить плодов ее с другими классами. Если Д. изменяло такой политике, королевская власть пользовалась случаем и в видах общих интересов народа с помощью уступок сближалось с другими классами и ослабляла опасный перевес Д. Благодаря этому в Англии Д. не только не сделалось привилегированным, резко отличающимся от других классов, но осталось органичной, тесно сросшейся с другими частью общенационального тела. Низшее Д. уже в раннюю пору почти совершенно слилось с городским населением благодаря совместному участию в нижней палате, куда с 1265 г. призывалось по два рыцаря от графства и по два горожанина от известного числа городов. Что касается высшего Д., то глава каждого рода — наследственный член верхней палаты — может быть судим только равными ему и пользуется известными внешними отличиями, смотря по титулу (герцога, маркиза, графа, виконта или просто барона и лорда). Во всем остальном Д. подлежит «общему праву» наравне с другими. Свободой от податей оно никогда не пользовалось. Аграрные привилегии Д., которые в континентальных государствах особенно тяжело ложились на крестьянства, в Англии уничтожились весьма рано (см. Крестьяне). В семейном праве английское высшее Д. не так строго, как на континенте отличает себя от буржуазии. Не только члены высшей аристократии, но даже принцы крови, не задумываясь, вступали в брак с горожанками. Иаков II, последний Стюарт, женился на дочери канцлера Гайда (позже графа Кларендона), и обе дочери от этого брака, Мария и Анна, сидели на английском престоле. Впервые германский Ганноверский дом перенес на англ. престол принцип «равенства по рождению», который не привился, однако, к высшей англ. аристократии. Позже, основываясь на своем законном праве жаловать достоинство пэра, короли пользовались им для возведения в ряды высшей аристократии выдающихся людей, ученых, сделавших открытия или оказавших услуги духовному развитию страны, даже приобретших крупное состояние. Должность лорда-канцлера, дающая не только место в верхней палате, но даже председательство в ней, неоднократно была занимаема лицами из буржуазии. С другой стороны, так как достоинство пэра и соединенная с ним недвижимая собственность переходят только к старшему сыну, младшие члены знатных семей смешиваются с низшим Д. и буржуазией. Второй сын герцога получает звание маркиза; следующие зачисляются в ряды джентри наравне с баронетами, учеными, художниками, адвокатами, банкирами, крупными коммерсантами и т. д. Хотя они и занимают в обществе несколько высшее положение, но это не составляет собственно сословного отличия. Младшие сыновья трех высших классов Д. носят просто имя семьи; титулом лорда их называют только «из учтивости» (by courtesy).
Совершенно иначе развивались отношения дворян на континенте, за исключением Нидерландов и Италии, где благодаря исторической судьбе этих стран Д. непрерывно сближалось с другими классами. Всего резче отличалось от буржуазии Д. во Франции, пример которой подействовал и на Германию. Французская феодальная аристократия, разделившая между своими членами права верховной власти, стала мало-помалу лишаться своей политической независимости благодаря росту королевской власти, поддерживаемой отчасти другими классами, именно горожанами, которые видели в короле естественную защиту от притеснений Д. Некорое время, однако, казалось, что дворянство и буржуазия, представленные в собрании государственных чинов (см.), будут отстаивать права страны против чрезмерного усиления королевской власти. Однако короли сумели привлечь на свою сторону Д. и из самостоятельной, стоящей среди народа крупной землевладельческой аристократии сделать послушную, оторванную от народа придворную знать, сохранившую, однако, все тягостные для народа привилегии (изъятие от податей) и феодальные права над крестьянами (оброки, пошлины, судебные права и т. п.). Общественный предрассудок, в силу которого Д. считалось обладающим другой, более благородной кровью, чем народ, во Франции поддерживался с особой силой. Браки между знатью и буржуазией хотя и не были запрещены законом, но считались mésalliance, а дворянин, занимавшийся торговлей, унижал свое звание (dérogation). В Германии чрезмерная сила и надменность Д. развились на развалинах общинной свободы и государственного единства, которые пали почти одновременно и по одинаковым причинам. В политическом отношении Д. все более и более падает, подчиняясь княжеской власти, сильно возвысившейся в эпоху реформации (см. Рыцарское восстание), а в социальном — все больше и больше приобретает прав над народом (см. Крестьянская война). Правда, оно частью обогатилось (как и Д. других стран) от секуляризации (см.) церковной собственности; но это касается лишь протестантских княжеств, да и здесь оно вследствие прекращения церковных доходов потеряло средства к обеспечению своих младших сыновей. Оно стало искать вознаграждения за эти утраты в придворной службе и постепенно заняло все придворные должности, тогда как еще в XVI в. буржуазия иногда занимала даже самые высшие места при дворе. Вместе с этим пало значение Д. и в собрании земских чинов (см. Ландтаги). Д. все более и более отделяло свои интересы от интересов других классов народа, заявляя на ландтагах и другим путем притязания на свободу от податей, замкнутость Д. сословия, недопущение буржуазии к крупному землевладению и т. п. Печальные последствия Тридцатилетней войны, совершенно подорвавшей силу горожан, еще более усилили надменность Д. и его стремление к исключительности. Вместо того, чтобы помочь своим обедневшим крестьянам, оно в большинстве случаев пользовалось их нуждой и бессилием, чтобы наложить на них более тяжелые повинности. Вместо того, чтобы разделять общие тягости, оно старалось по возможности отклонить их от себя, хотя обязательная военная служба Д., заменявшая прежде уплату податей, теперь уже прекратилась. Вместо того, чтобы личным управлением поместий улучшить их расстроенное состояние, Д. по большей части предпочитало окончательно разоряться при дворах и во время заграничных поездок. В большей части германских государств Д. образовало замкнутую, тесно сплоченную корпорацию, или благодаря определенным учреждениям, признанным государями, или вследствие дружной деятельности на ландтагах. В Мекленбурге до новейшего времени прием («реципирование») нового члена в сословие находился в зависимости от последнего. Д. долгое время упорно противилось переходу дворянских, рыцарских поместий к буржуазии; многие из государей считали необходимым для сохранения дворянства как сословия запрещать такой переход, хотя запрещение и не исполнялось. Происходило много споров о допущении в ландтаги недворянских или недавно получивших Д. владетелей рыцарских поместий; во многих государствах, как напр. в Саксонии, такое допущение разрешалось только с известными ограничениями. Привилегии высшего, медиатизированного Д. следующим образом определены в 14 статье Союзного Акта 1815 г.: равенство по рождению с владетельными фамилиями относительно заключения браков; автономия в организации фамильных отношений и распоряжении своими поместьями, хотя и под верховным надзором государства; право местного представительства как остаток прежнего суверенитета; привилегированное положение в суде и свобода от воинской повинности для себя и для своей фамилии; юрисдикция в гражданских и уголовных процессах в первой и отчасти во второй инстанции; суд по лесным делам (Forstgerichtsbarkeit); местная полиция; надзор в делах церковных и школьных. Прежнему простому имперскому дворянству (имперским баронам и рыцарям) были предоставлены вотчинная автономия, патримониальная и лесная юрисдикция, местная полиция, церковный патронат и привилегированное положение в суде, согласно, впрочем, с предписаниями местных законов.
Во Франции революция 1789 г. уничтожила не только все привилегии дворянства (дворянские депутаты сами отказались от них в знаменитом ночном заседании 4-го августа), но также и самое Д. как отдельное сословие (см. Французская революция). Употребление дворянских титулов, гербов и т. п. было запрещено под страхом наказания. Наполеон I декретами 1806—1808 гг. создал новое Д. (отчасти с майоратами). В уголовном кодексе 1810 г. налагалось наказание за незаконное присвоение дворянских титулов. Хартия 1814 г. хотя и провозгласила принцип равенства всех перед законом, тем не менее позволила старому дворянству возобновить, а новому — удержать свои титулы. Королю предоставлено было право жаловать Д., однако, без освобождения от повинностей и без привилегий. Пересмотренная хартия 1830 г. ничего в этом не изменила; но при пересмотре уголовного кодекса в 1832 г. запрещение незаконного присвоения дворянских титулов было уничтожено, так что с этих пор каждый француз мог носить какой ему угодно титул. Закон 1835 г. запретил учреждение майоратов. Попытки императора Наполеона III снова регулировать вопрос о титулах в смысле уголовного кодекса 1810 г. не имели прочных последствий.
В Германии часть дворянских привилегий устранена была прежде всего законодательствами, составленными по франц. образцу (напр. в Вестфалии и на левом берегу Рейна), потом великими реформами Штейна и Гарденберга в Пруссии, наконец, с 1815 г., новыми конституционными законами (в Бадене, Баварии, Нассау, позже в Гессене и в Саксонии). Франкфуртское национальное собрание 1848 г. отменило сословные привилегии, установило, что перед законом нет различия между сословиями, и определенно объявило Д. уничтоженным. Постановлением союзного сейма 23-го авг. 1851 г. все эти основные законы были отменены, но уничтожение личных сословных преимуществ Д. и привилегий, связанных с владением рыцарскими поместьями, перешло в большую часть конституций и законодательств отдельных немецких государств. Позже, отчасти по инициативе правительства, с согласия или без согласия народных представительств, отчасти стараниями союзного сейма, большая часть дворянских прав была восстановлена. Вследствие распадения Германского союза в 1866 г. гарантия союзного акта утратила силу, и медиатизированные в защиту своих сословных привилегий могли ссылаться только на местные конституции, не имея более никаких легальных средств против их изменения. Однако по закону Северогерманского союза, сохранившему силу и в Герм. империи, члены медиатизированных, прежде непосредственно-имперских фамилий избавлены от военной службы; здания, принадлежащие к их владениям (Standesherrschaften), освобождены от постоя. Брак члена высшего дворянства с горожанкой все еще считается неполноправным, и жена не вступает в сословие мужа. Остатки частной юрисдикции Д. уничтожены судебной реформой 1877 г.
Помимо отдельных попыток противодействия уравнительному движению, в Германии образовалась после 1815 г. так называемая дворянская цепь (Adelskette), поставившая себе целью восстановить по возможности привилегии Д. То же самое повторилось и после вступления на престол короля Фридриха-Вильгельма IV Прусского, который, якобы во имя англо-германского государственного права, благоприятствовал усилению аристократического элемента. В Силезии возник дворянский союз (Adelsreunion), который хотя, по-видимому, стремился к реформе Д. в современном смысле, но на самом деле имел в виду возвратить Д. его утраченное исключительное положение в юридическом и социальном отношении. Тогда же возникла и особенная дворянская газета («Adelszeitung», под редакцией Ludwig von Alvensleben) для защиты подобных идей. Осенью 1848 г. стараниями и под руководством Bülow-Cummerow’a в Берлине заседало собрание дворян, которое народ называл юнкерским парламентом (Junkerparlament), а сами дворяне — обществом для защиты собственности (Verein zum Schutze des Eigentums). В управление Мантейфеля прусское юнкерство (см.) сумело, особенно с помощью палаты господ, вновь утвердить свое влияние, отчасти при дворе, отчасти в законодательных собраниях. Аналогичные явления происходили и в других немецких государствах. Подобные тенденции распространялись и защищались также и теоретически, частью в специально основанных для таких целей органах ежедневной прессы (Neue Preussische Zeitung [Kreuzzeitung] в Пруссии, Freimütige Sachsenzeitung в Саксонии, Norddeutsche Korrespondent в Мекленбурге), частью в самостоятельных сочинениях (Fischer, «Der deutsche Adel in der Vorzeit, Gegenwart und Zukunft», Франкф., 1851; Graf Görz, «Die Zukunft des deutschen Adels vom aristokratisch-konservativen Standpunkt», Берл., 1851; V. Strauss, «Briefe über Staatskunst», Берл., 1854, Stahl, «Die Staatslehre und die Prinzipien des Staatsrechts», Берл., 1856; 5 изд. 1878). Противоположную точку зрения представляют: Bode, «Beitrag zur Geschichte der Feudalstände in Braunschweig und ihres Verhältnisses zu Fürst und Volk» (Брауншв., 1843); «Die aristokratischen Umtriebe u. s. w.»(Лпц., 1843); Liebe, «Der Grundadel und die neuen Verfassungen» (Брауншв., 1844). Существовали и такие стремления, которые клонились к преобразованию немецкого дворянства в духе английского, к возведению его на степень могущественной и влиятельной поземельной аристократии. Нечто подобное имел в виду Фридрих-Вильгельм IV, содействуя образованию нового майоратного дворянства. Образование особенной «курии господ» (Herrenkurie) при соединенном ландтаге 1847 г. было дальнейшим шагом в этом направлении. В 1848 г. в Пруссии и Австрии пытались учредить аристократическую палату пэров, но общественное мнение высказалось тогда столь решительно против этой мысли, что она была оставлена. Лишь после многих попыток и продолжительной борьбы в Пруссии была учреждена палата господ, в которой хотя перевес и принадлежит аристократическому элементу, но буржуазия также имеет представителей. Аналогичным образом составлена и австрийская палата господ (см. Верхняя палата). Из теоретических предложений того же характера следует упомянуть: Eisenhart, «Ueber den Beruf des Adels im Staate und die Natur der Pairieverfassung» (Штутг., 1852); Bluntschli, «Ueber die Bildung der Ersten Kammern und die Adelsreform in Deutschland» (Мюнх., 1850); Gaupp, «Denkschrift u. s. w.» (1852). Против приложимости к Германии английских дворянских учреждений высказался Zimmennann, «Die Vortrefflichkeit der konstitutionellen Monarchie für England und ihre Unbrauchbarkeit fur die Länder des Kontinents» (Ганновер, 1852). Выработанный в 1848 г. Дальманом так называемый «Entwurf der 17 Vertrauensmänner» для имперской конституции предлагал организовать верхнюю палату из немецких князей, не касаясь их местного суверенитета; в эту палату предполагалось допустить и некот. другие элементы, а именно медиатизированное дворянство. Подобного рода идеи со времени возникновения Германской империи появлялись весьма часто, не принимая, однако, более определенной формы. Ср. Stranz, «Geschichte des deutschen A.» (Бресл., 1845); Kleinschmidt, «Zur Geschichte des A., besonders in Deutschland» («Unsere Zeit» 1874, I). В новейшее время в Германии и в Австрии потомки древних родов все более и более принимают участие в политической и национальной борьбе и действующие не только на консервативной стороне, но и на стороне либералов. Шверин, Ауэрсвальд, Финке в Пруссии давно уже прославились как борцы за реформационные, либеральные идеи, за новые принципы равенства и справедливости и за национальные стремления. В Баварии примерами свободного духа, оживляющего часть дворянства, служат Гих, Ротенхан, Лерхенфельд, а в новейшее время особенно князь Гогенлоэ. То же самое происходит в Вюртемберге, в Бадене и в меньшей степени в Саксонии. Ср. Mauerer, «Ueber das Wesen des ältesten Adels der deutschen Stämme»; Gneist, «Adel und Ritterschaft in England»; Louandre, «Sous l’ancienne monarchie».
Дополнение
[править]Дворянство. — Изданные с 1893 г. узаконения по делам дворянского сословия могут быть распределены на 3 группы: одни касаются организации двор. самоуправления и увеличения средств Д., другие имеют целью поддержание экономического благосостояния Д. и предоставление им достаточного образования, третьи ограничивают доступ в двор. сословие. Главнейшие из этих узаконений являются результатом работ учрежденной еще в 1891 г., под председательством члена государственного совета Н. С. Абазы, комиссии для разработки вопроса о мерах к поддержанию двор. землевладения и образованного в 1897 г., под председательством председателя комитета министров И. Н. Дурново, особого совещания по делам дворянского сословия. К первой группе узаконений относятся прежде всего законы о двор. выморочных имущества��: законом 1 июня 1893 г. предоставлено двор. обществам наследовать недвижимые имущества вне городов и движимые имущества повсеместно, оставшиеся после потомственных дворян, не записанных в двор. родословные книги; законом 28 декабря 1898 г. включены сюда и городские выморочные недвижимые имущества, оставшиеся после смерти дворян как записанных, так и не записанных, а законом 10 июня 1902 г. — выморочные недвижимые имущества вне городов, оставшиеся после смерти личных дворян. Законом 3 июня 1894 г. предоставлено губернским двор. собраниям тех губерний, где действуют земские учреждения, облагать на удовлетворение частных двор. повинностей, помимо удобных земель, также и другие недвижимые имущества потомственных и личных дворян. Законом 10 июня 1902 г. губернским и областным двор. обществам. предоставлены права казенных управлений по всякого рода имущественным сделкам и по вчинению гражданских исков. На собрание предводителей и депутатов Д. (см. соотв. статью) возложено предварительное обсуждение вопросов, вносимых в двор. собрание, распоряжение двор. учебными заведениями, стипендиями и вакансиями, наложение опеки на двор. имения за расточительство, наложение на дворян взысканий за несовместные с двор. званием поступки, разрешение ходатайств о внесении в двор. родословные книги и участие в делах по учреждению временно-заповедных имений. Двор. обществам предоставлено избирать помощника уездного предводителя Д. Предводителям Д. предоставлены права на пенсию из государственного казначейства. Высочайшим указом 1 мая 1905 г. повелено восстановить в 9 западных губерниях производство двор. выборов, отмененное в 1863 г. — Ко 2-й группе узаконений относится положение 25 мая 1899 г. о временно-заповедных имениях, имеющее целью поддержание среднего двор. землевладения. На основании положения minimum’ом для учреждения временно-заповедного имения, в отличие от заповедных имений (см. соотв. статью), признается количество земли, необходимое для непосредственного участия в двор. выборах, ценностью не ниже 15000 руб., a maximum’ом 10000 дес. Допускается обращение во временно-заповедные имения и заложенных в Государственном двор. земельном банке, если задолженность не свыше 60 % оценки. Владельцы вр.-зап. имений освобождены от уплаты наследственных пошлин, пользуются льготами по уплате долгов, налогов и повинностей и могут получать ссуды из Дворянского банка для улучшения имения или для удовлетворения других наследников. Временная заповедность может быть прекращена: а) каждым из преемников посредством нотариального завещания, за исключением унаследовавших имение от бокового родственника или не имеющих потомства, б) пресечением двор. потомства, в) если у учредителя после учреждения временно-заповедного имения в пользу бокового родственника окажутся нисходящие по прямой линии законные потомки и г) при обнаружении в имении месторождения полезных ископаемых значительной ценности. Несмотря на льготные условия, положением 1899 г. воспользовались очень немногие из дворян. Другим законом того же числа предоставлено двор. обществам учреждать пансионы-приюты для воспитанников средних учебных заведений из потомственных дворян и сословные стипендии, с пособием от казны, в высших и средних учебных заведениях; повелено также отпускать ежегодно по 186750 руб. на образование 415 бесплатных двор. вакансий в кадетских корпусах. Законом 2 апреля 1903 г. разрешено учреждение двор. кадетских школ в качестве подготовительных школ к юнкерским училищам для детей недостаточных потомственных дворян. Школы учреждаются по ходатайствам и на средства двор. обществ, но при единовременных и постоянных пособиях из казны. В видах поддержания двор. землевладения был принят также ряд мер по Дворянскому земельному банку (см. Земельные банки). — К группе узаконений, ограничивающих доступ в двор. сословия, относятся Высочайшие указы 28 мая и 2 августа 1900 г. Указом 28 мая постановлено, что орд. св. Владимира 4-й ст. дает лишь права личного Д., а 3-я ст. этого ордена не может быть испрашиваема лицам, занимающим должности ниже V кл. и имеющим чин ниже ДСС., и военнослужащим в чинах ниже полковника или капитана I ранга. Эти чины дают право на потомственное дворянство лишь при получении их на действительной службе, а не при отставке. Отменены постановления о возведении в потомственное Д. на основании приносящих личное Д. чинов, пожалованных отцу, деду и прадеду просителя. Собранию предводителей и депутатов Д. предоставлено отказывать в удовлетворении ходатайства потомственного дворянина, не владеющего недвижимостью в губернии, о внесении его рода в губернскую двор. родословную книгу. Евреи, приобретшие право потомствен. Д., не заносятся в означенную книгу. Указом 2 августа установлено, что для получения чина ДСС. нужно прослужить в классных чинах не менее 20 лет. В 1902 г. учреждена канцелярия мин-ра вн. дел по делам Д.
Литература. Н. Е. Баратынский. «Сборник статей о двор. неделимых имениях» (1893); В. К. Лилиенфельд, «Как предупредить двор. землевладение от неминуемой гибели?» (1894); «Что делают дворяне и что им следовало бы делать» (Харьков, 1894); В. А., «К двор. вопросу» («Русск. Бог.», 1897, XI); А. Елишев, «Очерки двор. дела» («Русск. Обозр.», 1897, XI); А. А. Плансон, «Особое совещание» (1897); «Современные двор. вопросы» (1897); А. Гернет, «Законодательство о приобретении двор. достоинства в России» (1898); В. Г. К., «Д. в России» (Самара, 1898); Г. Евреинов, «Прошлое и настоящее значение русского Д.» (1898); А. Елишев, «Двор. дело» (М., 1898); H. H. Заломанов, «Двор. землевладение и меры к его сохранению и развитию» (истор. справка, 1899); Н. П. Семенов, «Наше Д.» (1899); Г. Блосфельдт, «Сборник законов о Д.» (1901—03); В. Палтов, «Взгляд и нечто о Д.» (М., 1904); А. М. Паршин, «Эволюция правящих органов и значение Д. современной России. Социологический этюд» (М., 1903); Ф. Г. Тернер, «Д. и землевладение» («Вестн. Евр.», 1908, III; 1905, VIII и IX).
Н. Ив—ко.