ствительно нашелъ его на указанном мѣстѣ. Какъ только онъ увидѣлъ меня, онъ пошелъ ко мнѣ на встрѣчу и сказалъ:
— «Ваше дѣло сдѣлано. Я объявилъ ея величеству, что могу достать эту сумму, изъ коллегіи финансовъ (collège de la monnaie), но мѣдными деньгами. Она мнѣ передала вашъ счетъ и подписала его. Приходите завтра поутру ко мнѣ, я вамъ дамъ записку на полученіе денегъ».
Хотя это было для меня хорошимъ извѣстіемъ, но мнѣ непріятно было получить деньги мѣдью уже потому, что на нихъ долженъ былъ потерять 5 проц. при размѣнѣ на векселя въ Голландію (papiers de Hollande).
Я расплатился съ моими московскими кредиторами деньгами, которыя мнѣ удалось получить отъ нѣкоторыхъ наиболѣе честныхъ вельможъ и отъ мелкихъ вещей, проданныхъ мною имератрицѣ.
Когда я нѣсколько поосвободился съ этой стороны, я провѣрилъ, сколько я еще долженъ моимъ заграничнымъ пріятелямъ, что составляло только половину долга мнѣ со стороны вельможъ, и убѣдился, что въ крайнемъ случаѣ могу расплптиться двумя остальными третями, которыя еще приходилось получить изъ кабинета въ счетъ долга покойнаго императора, который былъ имъ подписанъ, не касаясь суммы, которую я намѣревался отложить на жизнь въ Швейцаріи, если Богу угодно было бы дозволить мнѣ возвратиться на родину.
Ободренный этими соображеніями, я сталъ дожидаться благопріятнаго случая, чтобы на свободѣ переговорить съ императрицей и просить у нея позволенія съѣздить заграницу на шесть мѣсяцевъ для здоровья и приведенія въ порядокъ дѣлъ моихъ съ моими корреспондентами, чтобы этимъ получить возаожность, по возвращеніи моемъ, лучше служить ей. Случай къ тому не замедлилъ представиться.
Я имѣлъ счастье застать императрицу одну въ ея комнатѣ и сказалъ ей все, что я сейчасъ написалъ, не упоминая о моемъ семействѣ.
Она весьма милостиво отвѣчала мнѣ, что если это путешествіе необходимо для возстановленія моего здоровья, и если я обѣщаю ей въ скоромъ времени возвратиться, то она не откажетъ мнѣ въ моей просьбѣ.
