Ассирия (или Ашура, אשור, y евреев, Aturia y древнеклассических писателей) — обозначает государство, столица которого, Ашур, была расположена на правом берегу Тигра, несколькими милями южнее Мосула, y развалин Калат-Шерката. Город этот, в свою очередь, получил название от имени почитавшегося там главного бога ассирийцев — Ашура («добрый бог»). Это название осталось на страной и после того, как столица передвинулась далее на север и была переброшена на левый берег Тигра, против нынешнего Мосула; здесь она расположилась на полуострове между Большим Забом и Тигром. — В более тесном смысле А. обозначала область, которая на севере была ограничена Армянскими и, главным образом, Гордиевыми горами, на юге Малым Забом, на востоке — Мидией. Западные границы ее не установлены; во всяком случае они не простирались значительно дальше береговой полосы Тигра. Так как впоследствии ассирийцы распространили свое господство не только над Синнеар-Вавилонией и частью Мидии и Армении, но и над всей Передней Азией, до Средиземного моря и Киликии, a отчасти еще далее, то под именем «Ассирия» стали подразумевать и эти входившие в состав ассирийского государства страны. Позже древние писатели начали обозначать их словом «Сирия», сокращенным из «Ассирия», каковое название укрепилось и в конце концов стало общим для стран, лежащих между Ассирией, Вавилонией и Средиземным морем. В Библии (Мих., 5, 5) собственно Ассирия вместе с зависевшей от нее Вавилонией названа «землей Нимрода» (ср. кн. Быт., 10, 9, 10). — Жители Α., как и Вавилонии (см.), принадлежали к семитической ветви кавказской расы, на что, впрочем, указывает и Библия (Быт., 10, 22). Черты лица ассирийцев, если судить по сохранившимся памятникам, действительно весьма схожи с чертами других семитических племен. Памятниками же подтверждается библейский рассказ о том, что ассирийское государство было основано выходцами (Нимродом) из Вавилонии (Быт., 10, 11), т. е. семитами. Как ассирийский язык был во многом схож с семитическим языком Синнеара, так были сходны во многом и религиозные представления ассирийцев и вавилонян. Наконец, и письмена ассирийцев представляют не что иное, как упрощенную вавилонскую форму письма (см. ниже). — Еще несколько десятилетий тому назад наука располагала незначительным материалом по истории А. и культуры ее жителей. Этот материал составляли скудные и к тому же часто ошибочные указания древних писателей, Геродота, Ктесия, Диодора, Диона Кассия, Юстина, Аммиана Марцеллина, сообщения летописцев Александра Полигистора, Абидена, Евсевия, Синкелла, которые, в сущности, в различных версиях воспроизводили рассказы знаменитого халдейского жреца Беросса, и, наконец, отрывочные места из исторических книг Библии и случайные выражения библейских пророков. Но как ни драгоценны указания Библии и Беросса, a отчасти и остальных вышеназванных писателей, однако с помощью их одних невозможно было бы выработать удовлетворительный общий взгляд на историю развития ассирийского народа и е��о государства. Обстоятельства изменились после того, как в 1843—47 г. англичанину Лейярду близ Куюнджика, напротив Мосула, и французу Ботта y Хорсабада удалось открыть под разбросанными в тех местах холмами целый ряд ассирийских дворцов, благодаря которым было обнаружено местоположение древней Ниневии. В дворцах же нашли огромное количество плиток из зеленоватого известняка, которые были сплошь покрыты надписями и скульптурными изображениями всякого рода. Там же были найдены обелиски, фигуры, статуи из известняка и других каменных пород, немало бронзовых и стеклянных предметов, наконец, чрезвычайно большое количество глиняной посуды и кирпичей, на которых сохранилось много надписей, часто исполненных мельчайшими буквенными знаками. По форме эти знаки весьма резко отличаются от финикийского письма. Они сплошь состоят из вертикальных, горизонтальных и наклонных клиньев в виде углов, которые, сочетаясь различным образом, составляют отдельные слова и выражения. В 1849 г. ирландский священник Гинкс первый указал на характер слоговой и идеографический ассирийского письма, а вслед за тем в 1851 г. Раулинсон установил его полифонию; однако прошло еще много времени, почти целое десятилетие, прежде чем с полной уверенностью можно было приступить к дешифровке и чтению клинописных текстов. Причина этого лежала в тех громадных трудностях, которые пришлось преодолеть ученым. Тогда же, однако, удалось установить, что язык персепольских, a также ниневийских и вавилонских клинописных текстов принадлежит к чисто семитическим наречиям и вообще весьма сходен с еврейским и другими семитическими диалектами, хотя и представляет некоторые характерные особенности (см. Schrader, Assyrisch-babylon. Keilinschriften, 1872, стр. 177 и сл.; Friedrich Delitzsch, Assyr. Grammatik, Берлин, 1889). Дальнейшие исследования в области ассиро-вавилонского письма разрешили и другой вопрос, a именно — как семиты пришли к этому столь своеобразному и столь запутанному письму и кто, собственно, является его изобретателем. В настоящее время установлено, что ассирийские и вавилонские семиты не сами изобрели клинопись, но заимствовали ее y другого, по всей вероятности несемитического, народа, только переделав и усовершенствовав ее. Изобретателями этого письма считаются жившие в Месопотамии раньше семитов сумерийцы и аккадийцы, которые говорили на агглютинирующем языке, совершенно отличном от семитических наречий. Из этого сумеро-аккадского наречия некоторые существенные элементы были впоследствии перенесены в семитический халдео-ассирийский язык. К подобным элементам должны быть отнесены разные титулы и звания на ассирийском языке, сумеро-аккадийское происхождение которых вполне очевидно (см. Рабсаке, Тартан), a частью также имена вавилоно-ассирийских богов, так как устанавливается с полной несомненностью, что северные семиты (язычники) заимствовали свои основные и главнейшие мифологические представления y несемитических обитателей древнего Вавилона (Zeitschr. Deutsch. Morg. Gesell., XXVII, стр. 403 и сл., 424; P. Jensen, Kosmologie der Babylonier, 1890). — Все найденные при раскопках в пределах древней Ассирии памятники являются ныне главными источниками по истории Ассирии и Вавилонии (см.). Из них следует, что указания Диодора, Ктесия и мн. др. писателей древности по ассирийской истории представляют несомненные сказки. Никакого Нина, который основал Ниневию и положил начало ассирийскому государству, a следовательно, и сына его по имени Ниниас, никогда не существовало. Далее, предание о том, что супруга Нина, Семирамида, построила Вавилон, опровергается уже Библией (Быт., 10, 11). На самом деле Саммурамат — имя ассирийской, может быть происходившей из Вавилона, царицы, супруги Рамманнирари III (810—781 до Р. Хр.). Не менее мифичен и рассказ Ктесия о происшедшем будто бы около 809 г. до Р. Хр. первом разрушении Ниневии и самосожжении Сарданапала. Настоящая история А. ничего не знает о каком-то первом разрушении Ниневии. Согласно этой истории, что подтверждается найденными надписями и непосредственным свидетельством Библии, город Ашур (см.) по сю сторону Тигра и позднее ассиро-ниневийское государство были колониями Вавилона. Когда произошла колонизация А. вавилонянами, с точностью не установимо. Но так как при помощи надписей Ниневии и Ашура можно восстановить в последовательном порядке список царей Ассирии вплоть до 1450 г. до Р. Хр. и так как имеются о��дельные упоминания об ассирийских правителях предыдущего периода, то основание Ашура можно с уверенностью отнести к началу второго тысячелетия до Р. Хр. К периоду 1450—1300 гг. относится царствование трех ассирийских царей, о котором упоминается в синхронистической таблице ассирийских и вавилонских монархов (Rawlinson, The cuneiform inscriptions of Western Asia, II, стр. 65; Schrader, Keilinschr. Bibl., I, 194—203). Хронологически точно указанный в одной надписи Санхериба царь Тиглат-Адар I (Туклат-Никип) был уже в силах временно подчинить своей власти метрополию — Вавилонию, о чем сообщает и другой замечательный документ (см. Schrader, Keilinschriften und Altes Testam., 459 и сл.; Keilinschr. Bibl., 10 и сл.). При этом царе, отец которого, согласно классической надписи Асурнассирбала, основал ассирийскую колонию в области нынешнего Диарбекира и позднейшую резиденцию ассирийских царей Хала-Нимруд на противоположном берегу Тигра, отмечается начало стремления ассирийцев на запад, которое хотя не было сильным и непрерывным, однако продолжалось до середины VII века до Р. Хр. В ряду древнейших ассирийских великих царей или императоров («царей народов», как они сами себя называли) наиболее выдающееся место принадлежит Тиглат-Пилесеру I, правившему приблизительно с 1300 г. до Р. Хр.; он в самом начале своего царствования снова подчинил отпавший было Вавилон, однако не был в состоянии окончательно утвердить там свою власть. — С 900 г. мы располагаем точной, даже в частностях выдержанной хронологией, согласно которой можно установить следующий перечень ассирийских царей: Тиглат-Адар II (889—884), Асурнассир-абал (883—859), Салманассар II (858—824), Самас-Рамман (823—811), Рамман-нирар (810—782), Салманассар III (781—772), Асур-даи-ил (771—754), Асур-нирар (753—746), Тиглат-Пилесер III (Пул) (745—728), Салманассар IV (727—723), Саргон (722—706), Санхериб (705—682), Асархаддон (681—669), Асур-банипал (Сарданапал) (668—626) (?), Асур-идил- или (Саракус; 625 ?). — Об отношении ассирийской хронологии к библейской (в книгах Царей) см. Schrader, Keilinsch. u. Alt. Test., стр. 292 и сл., 2 изд., стр. 458 и сл. — Период с 900 до 650 гг. всюду описывается как наиболее блестящий в истории А. Уже Тиглат-Пилесер I (царствовал с 1 и 30 года), согласно найденной близ одного из истоков Тигра надписи (Schrader, Die Keilinschr. am Eingange der Quellgrotte des Sebeney-Su, Akad. Abhand., Berl., 1885), проложил себе дорогу к Средиземному морю. Правивший в первой половине IX столетия могущественный Асурнассирпал, построивший величественный северо-западный дворец в Хала-Нимруде, сообщает потомству, что ему платили дань Тир, Сидон, Библос и Арвад. Его правнук Рамманнирари в числе подвластных ему областей обозначает в 800 году все «западные страны», включая Финикию, Филистию, Эдом и область «дома Омри», т. е. царство северных израильтян. Тиглат-Пилесер III (Пул) расширил свои владения до Газы на границе египетской. Саргон разгромил египтян в большой битве при Рафии. Хотя поход Сеннахериба на запад и не удался, но незадолго до его смерти сын его, Асархаддон, покорил Египет и расширил свои владения до Нубии, так что по праву мог титуловаться «царем царем Египта, Патра и Куша» (см. Асархаддон). Блестящее наследство отца перешло к столь же любившему блеск сыну, известному в качестве знатока искусства и ценителя наук Асурбанипалу (Сарданапал греков). Скипетру великого царя повиновалась тогда вся Передняя Азия от Армянских гор на севере, мидийской и эламитско-персидской областей на востоке, до Персидского залива и Аравийской пустыни на юге и далее на запад до Средиземного моря и Киликии, включая сюда и остров Кипр (см. надписи этого царя y G. Smith, Assurbanipal, London, 1871; a также y Π. Иенсена, в Keilinschr. Bibl., II, стр. 152 и сл.). Но, как видно, именно это чрезвычайное расширение государства и было причиной его распадения. Первым симптомом начинавшегося разложения было восстание собственного брата Асурбанипала, Саммуга, или, как его называют надписи, Самул-сум-искума, которого царь сделал наместником Вавилона. В этом мятеже, очевидно, был замешан и Манассе, царь иудейский. Однако Асурбанипалу удалось подавить восстание, и мятежный брат его был сожжен. Ближайшие области, напр. Элам, т. е. нынешнюю Персию, он сумел снова покорить двумя-тремя войнами. Успешно отразил он также нападение мидийского царя Фраорта на Ниневию. Нападение это стоило последнему жизни (Herodot, I, 62). Однако западные области, включая Египет, затем свергнули ассирийское иго, a смерть царя явилась сигналом к всеобщему мятежу. Во главе его и теперь стал Вавилон, который в союзе с Мидией поднял знамя восстания. В конце концов преемник Сарданапала Саракус (называемый в письменах то Асур-идил-или, то Синсар-искун) окончательно потерял плоды объединенных усилий Набопалассара и Киаксара.
Внутреннее государственное устройство А. носило общий характер больших восточных абсолютных монархий. Во главе страны стоял неограниченный монарх. Среди многочисленных его жен одна, очевидно, занимала наиболее авторитетное и выдающееся положение (см. выше о Саммурамате). Наряду с гаремом постепенно развился институт евнухов (II кн. Цар., 18, 17; см. Рабсарис), которые являлись, однако, не только блюстителями нравственности царских жен, но и, как показывают изображения, своеобразными представителями искусства и науки; особенно они отличались в искусстве письма. Каких высоких должностей достигали евнухи, показывает Библия (II Цар., 18, 17). Управление провинциями находилось в руках наместников, a в покоренных странах (смотря по условиям договора) — в руках прежних, туземных князей (сарри) и царей (малки). Зависимость и тех, и других выражалась в обязанности платить дань и выставлять солдат во время войны. Высшим должностным лицом в государстве был главнокомандующий, по-ассирийски «туртан», в Библии — «тартан»; תרת (Ис., 20, 1; II Цар., 18, 17). Затем следуют «рабсаке», רנשקה, по-ассирийски «рабсак», высший офицер, и, наконец, «рабсарис», רנ-סריס, или начальник евнухов (II Цар., 18, 17), за которыми уже шли низшие чиновники. Наместники провинций носили титул «пахот» (ср. еврейское «пеха», סהה) или «сакну» (еврейское саган, סגן; Schrader, op. cit., 187, 372, прим.). Bо всем остальном государственное устройство А. было целиком поставлено на военную ногу, и именно этому обстоятельству вместе с вообще воинственным характером ассирийцев ниневийские монархи и обязаны своими колоссальными политическими успехами. При всем том ассирийцы проявляли благожелательное отношение к искусству и науке. В области наук, находившихся y них преимущественно в руках евнухов (см. выше), ассирийцы были учениками вавилонян, y которых они заимствовали как письмо, так и астрономические и математические познания. Благодаря же ассирийцам эти сведения распространились по всей Передней Азии. Кроме шестидесятиричной вавилонской системы счисления, из Халдеи на запад при посредстве именно ассирийцев распространились по Передней Азии, вероятно, и вавилонские меры: таланты, мины, сиклы (см. Мера, Монета, Вес). В искусстве ассирийцы несомненно были посредниками между Востоком и Западом. Новейшие исследования доказали, что учителями греков в области искусств были не столько египтяне, сколько ассирийцы (см. Lübke, Geschichte der Plastik, Lpz., стр. 75). Это главным образом относится к архитектуре (капители колонн), пластическим искусствам и в особенности к художественной обработке металлов. В противоположность абстрактно-идеалистическому египетскому творчеству ассирийское искусство отличается резко выраженным реалистическим характером. Так, напр., ассирийцы прилагали большие старания к изображению мускулатуры животных и людей; чаще всего темами для художественных произведений они избирали жизнь во всех ее конкретных проявлениях (бои, лагерные сцены, охота, домашняя жизнь всех слоев народа, триумфальные шествия, церемониальные приемы, жертвоприношения, казни и т. п.). Из области литературного творчества выделяется особенно историография. В своих надписях цари дают пространные, частью общие, частью детальные, описания всех своих деяний и жизни в продолжение всего царствования. Имеются произведения и более позднего периода, содержание которых относится, однако, к древнейшим временам. В них цари, иногда вскользь, касаются прежних политических отношений и событий, частью намеренно выбирая древние времена предметом своего изображения, как, например, в синхронистической истории Вавилонии и Ассирии и в так называемой «Вавилонской хронике». Особые старания прилагали ассирийцы к изготовлению точных хронологических списков. О том, что они усердно занимались изучением своего письма и языка, говорят очень многие дошедшие до нас грамматические тексты. Что касается так наз. «изящной литературы», то также сохранилось значительное число ее памятников. Лирика представлена многочисленными религиозными песнями: гимнами, покаянными псалмами, молитвами и песнями дидактического характера. Эпос представлен поэмами, повествующими о деяниях героя Издубара, обычно отождествляемого с Нимрудом (12 песней на 12 досках, из которых 11-я передает историю потопа). Сюда же относятся описание хождения Иштар в преисп��днюю, рассказ о сотворении мира и разные сказки. Особенно богато представлена юридическая литература — как прекрасно сохранившимися документами (купчие крепости и запродажные записи, договоры о найме, долговые обязательства, квитанции, брачные контракты и т. д.), так и юридическими книгами, правовыми определениями и т. п. То же относится и к астрономическим трудам, которые уцелели в большом числе и содержание которых благодаря Опперту, Штроссмайеру и Эппингу выясняется все более и более.
В основе религии ассирийцев (как и вавилонян) лежало поклонение звездам. Первоисточником этого культа являются представления несомненно того древнего несемитического народа, y которого вавилоняне и ассирийцы заимствовали искусство письма. Что древние халдеи поклонялись небу и небесным светилам как местопребыванию богов, видно из того обстоятельства, что в найденных клинописных текстах их божества постоянно обозначаются иероглифом, похожим на звезду с восемью лучами. В вавилоно-ассирийском культе на первый план выступает почитание солнца, луны и пяти планет, с которым находилось в связи как деление недели на семь дней, называвшихся соответственно этим планетам, так и вообще священный характер числа семь, принятый впоследствии северными семитами, арамеями, ханаанеями (евреями и финикийцами), арабами (при посредстве арамеев) и египтянами, a затем и остальными народами Передней Азии, включая греков. Бог солнца назывался Самас, по-еврейски Шемеш; богом луны был Син (у мандеев и сабеев он также носил это имя). Для обозначения бога солнца западные семиты употребляли вместо вавилоно-ассирийского Самас прежде принятое там имя Баал, т. е. «господин». Первой планетой считался Меркурий. Как звезда, он носил название Сакос, как бог — имя Набу или Небо, ננו (см.). Вторая планета, Венера, в качестве звезды называлась Дилават, в качестве божества же как утренняя звезда носила название Иштар, a как вечерняя — Белтис-Баалтис (Ашера; см. Zeitsch. der Deut. Morg. Gesell., XXVII, 403). Третья планета, Сатурн, как звезда носила аккадийское название Сакут, ассирийское — Кеван; как бог она называлась Адар или Адар-малик, сокращенно Малик, и соответствовала ханаанскому Молеху или Молоху (см.). Четвертая планета, Юпитер, как звезда называлась Муштариль; соответствующее имя божества было Меродах (см.), которому в качестве собственных имен служили также прозвища Бил, Бал, «господин», напр. y сабеев. Последним является Марс, называвшийся как звезда — Ниби (бат)ни, как бог — Нергал (II кн. Цар., 17, 30). Над этими пятью планетами-божествами возвышается бог Ану (см. Анаммелех). Он обозначает также число высшего наименования по шестидесятиричной системе счисления, т. е. 60. Как главное божество, он стоял над двумя другими непланетными божествами, в основе которых лежали астральные, космические элементы. Эту триаду, помимо самого Ану, составляли Бал, или Бел, и Эа. К непланетным ассирийским божествам относятся: Дакан, вавилонский Даган (филистимский Дагон?), который в сущности до сих пор еще мало изучен; далее Рамман (см. Риммон), владыка грома и молнии, рядом с которым ассирийцы ставили сирийского бога Гадада (см.). Впрочем, он и сирийцами почитался как самостоятельное божество. Символом его являлась молния. С луной и солнцем он образовал в мифологической системе вторую триаду. Ночными божествами считались (Исаия, 34, 14) демоны Лил и Лилит (см.). Упоминаются также боги Тартак (в надписях Туртак) и Нибхац или, по Ленорману, Намхац (?). Об их сущности памятники, однако, не дают никаких сведений. Параллельно с почитанием этих по преимуществу астральных божеств шла и половая дифференциация последних. Наряду с мужским божеством выступало дополняющее его женское. Рядом с богом Ану стояла Анат, предполагаемая Анаитис персов и греков. Белу соответствовала Белтис, или Баалтис, в надписях Билит, которая y Геродота (I, 131, 199) называется Мелиттой. Соответствующим вавилонскому Эа женским божеством являлась Дауке, Давкина, т. е. «верная жена», как она именуется в надписях. Соответствующей гению солнца богиней являлась Анунит. Женой Небо была Тасмит, или «богиня откровения». Наконец, Бел-Меродаху, или Юпитеру, соответствовала богиня (Rawlinson, Cuneif. inscript., II, 58) Зирбанит, или Зарпанит, т. е. «дающая семя», «дарующая потомство». Об Иштар как о планетной богине, утренней звезде (Венера) см. выше. — Следует, однако, заметить, что между обеими религиозными системами (ассирийцев и вавилонян), несмотря на все их сходство, существовали и несомненные различия. В особенности это относится к главным божествам обоих культов. В то время как во главе вавилонского пантеона находился бог Ану (см. выше), верховным богом ассирийцев, к которому, напр., обращались цари в начале своих воззваний, был Асур, a второе место занимал Ану (см., напр., известный обелиск Салманассара II, строка 1 и сл.). Также существовало различие между Вавилоном и Ниневией в большем или меньшем почитании некоторых отдельных богов. В Вавилонии в древние времена особенным уважением пользовался, по-видимому, Син, бог луны, позднее преимущественно Меродах и Небо (Небухаднецар исключительно об этих двух божествах и говорит в своих надписях), a также Бел (ср. Ис., 46, 1; Иер., 50, 2; 51,44). Между тем в ассирийских памятниках, не говоря уже об Асуре, цари в своих молениях и славословиях обращаются преимущественно к Адар-Нинину, Кевану, Саккуту (Сатурн) и Иштар-Астарте, богине охоты и войны. Однако в ассирийских текстах более позднего происхождения, напр. в надписях Саргона, начинают чаще упоминаться Меродах и Небо, что, несомненно, было результатом покорения Вавилонии и влияния ее культуры на ассирийцев. — Кроме вышеописанных главных богов, y обитателей долины Евфрата и Тигра существовал целый ряд подчиненных божеств. Выше упоминалось уже о двух ночных божествах, Лил и Лилит, которые мало чем отличались от обыкновенных привидений; хотя они и являлись «злыми духами», однако пользовались религиозным почитанием. Сохранилась замечательная поэма об относящихся к этой категории «Сибах» (злых демонах; Schrader, Höllenfahrt der Istar, Abt. II, № 10). В ней ярко выражены представления ассирийцев и вавилонян о жизни и мучениях в загробном мире (обозначаемом y ассирийцев, в противоположность небу, землей). Они представляли его себе, как обширное, пустынное, темное, пыльное помещение, отделенное от живого мира семью воротами и одним потоком. Здесь царствовала Билит-иршит, «владычица подземного мира», в котором, между прочим, существовали особые отделения для разных преступников и грешников. Кто спускался в это «царство гниения», уже никогда не мог вернуться назад без особого распоряжения богов вселенной и предварительного окропления «водой жизни». Кроме богини подземного мира и душ умерших, там обитали «анунна земли», т. е. подземные духи, состоявшие на особой службе y владычицы царства смерти (Schrader, Schrift über die Höllenfahrt der Istar, стр. 51, 60 и сл., a также A. Jeremias, Die babylonisch-assyrischen Vorstellungen vom Leben nach dem Tode, Lpz., 1889). — О предметах поклонения ассирийцев сохранилось мало сведений. Сюда относилось священное дерево, по сторонам которого на равном расстоянии обычно стояли молящиеся священнослужители и другие лица. В древнейшей и наиболее простой своей форме оно представляло изображение пальмы, национального и священного дерева вавилонян. Сцены жертвоприношений часто повторяются на памятниках. Наиболее наглядным является снимок на обелиске Нимрода, который изображает самого царя совершающим этот священный акт. Царь стоит y алтаря перед кивотом божества, a за ним предназначенное для жертвоприношения животное. — На великолепных храмах, открытых при раскопках в Ниневии, сказались характерные черты различия между вавилонским и ассирийским государствами в том отношении, что в ассирийском царстве рядом с храмом дворец царя занимает по крайней мере одинаковое положение, часто даже превосходя первый великолепием и величиной, в Вавилоне же перед местопребыванием божества все остальные строения отступают на задний план. Ассирийские цари сообщают в надписях о построенных ими дворцах, вавилонские — о храмах. [Из статьи Schrader’a y Riehm, Handwörterbuch. d. bibl. Alt., s. v.].
1.