Фома (журнал)

В 1993 году Владимир Легойда, в то время студент МГИМО, уехал в США, где в течение года стажировался в одном из университетов в Северной Калифорнии. Там он встретил православных христиан из общины, основанной американскими православными миссионерами Серафимом (Роузом) и Германом (Подмошенским), в том числе познакомился с монахом Иустином (Джоном Марлером)^[англ.], который некогда играл панк-рок, а затем ушёл из рок-музыки и стал сначала православным послушником, а потом православным монахом, и, живя здесь «по благословению тогдашнего игумена Платинского монастыря Германа», занимался изданием журнала для панков «Смерть миру», таким образом «обыгрывая названием и панковскую идею, и монашеское мировоззрение» — «панковская идея „смерти мира“ и монашеская идея „умирания для мира“»^[13][22]. По признанию Владимира Легойды, «ребята, которые издавали его, — это были настоящие живые ребята, и мне тоже пришлось им немножко помогать, чуть-чуть совсем»^[23]. Это знакомство изменило его представления о религиозной журналистике. До сих пор казалось, что о Церкви нужно рассказывать елейным языком, обильно снабдив тест церковнославянскими словами, но православные американцы показали, что говорить о Боге нужно современным языком^[15].

Ещё находясь в США, он принял решение издавать собственный журнал. В 1994 году он вернулся в Россию^[24]. Описывая мотивы, побудившие его в то время создавать журнал, он отмечал: «…мы воцерковляемся, и есть неофитский порыв, желание что-то сделать. Это с одной стороны. С другой стороны, есть вопросы окружающих нас людей <…>. Ведь мы же не ушли никуда — ни в семинарию, ни из мира, и получается, что вокруг люди не думают так, как ты, поэтому и спрашивают: почему? И понимаешь, что это твои вчерашние вопросы или вопросы, похожие на твои, и тебе хочется им ответить»^[23]. Другим поводом начать издание журнала стал недостаток качественной литературы о православии в то время: «Какие-то стали появляться первые книги, а журналов, естественно, не было. Мы сталкивались с тем, что люди задавали много вопросов про Церковь, как, что, почему? И хотелось всегда поговорить с человеком и дать ему что-нибудь почитать, а почитать нечего. Было только толкование Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея, но человек не будет сразу это читать. И мы тогда подумали, что нужно сделать журнал, который мог бы понятным языком человеку объяснять истины веры»^[24].

Но найти сотрудников для своего журнала он смог не сразу: «Я три года ходил с разными людьми, и ничего не получалось»^[24]. Наконец, Алексей Захаров нашёл статью «Эра недоверия, или Место встречи изменить нельзя», написанную журналистом Владимиром Гурболиковым. В ней Легойду «поразило дерзновение автора, так назвавшего статью на церковную тему»^[13]. Затем он познакомил Легойду с Гурболиковым: «Мы отошли к дверям, пожали руки с тогда ещё очень-очень молодым Володей. И он мне сказал: „Я видел Вашу статью. Я думаю о создании журнала, обращённого к людям, желающим понять и узнать Церковь. Не хотели бы Вы принять какое-то участие в этом деле?“ Я сразу же ответил, что, конечно же, хочу. Очень хочу!»^[10] При том что Гурболиков «был анархо-синдикалистом, а я в МГИМО учился, я сплю в галстуке, а он не надевал его лет 20… Но мы с ним были оба в ситуации… понимания, что вера не может не определять всю человеческую жизнь»^[13]. Название для нового журнала появилось при следующих обстоятельствах: «Наивные лопухи, не очень понимающие, но очень уверенные, например, в том, что, прочитав журнал, человек сразу изменится, мы даже собирались заканчивать журнал огласительным словом — для тех, кто, перевернув последнюю страницу, решит окреститься. Благо, на нашем пути встретился отец Димитрий Дудко, сказавший Володе: „Не надо быть морем, попытайтесь быть хотя бы волной“. Название же „Фома“ приснилось нашей сотруднице Кате. Я позвонил приятелю, филологу православному, он уточнил: „Женщине приснилось? Это прелесть“. Потом нас долго отговаривали: нельзя делать журнал для сомневающихся, никто не хочет чувствовать себя сомневающимся…»^[13]. Впоследствии Легойда так объяснил значение названия: «был образ упрямого Фомы в культуре и есть Евангельский Фома, который на самом деле намного более глубокий образ. Мы как раз хотели на этом играть, мы как бы обращаемся к Фоме неверующему на выходе из советского времени, а приходим к апостолу, который не может поверить, потому что он очень хочет поверить»^[24].

Первый номер был набран лично Легойдой и Гурболиковым; по воспоминаниям последнего: «Вывели страницы на принтере, а потом при помощи ксерокса и степлера превратили это в подобие журнального номера. Так появился „ФОМА“»^[10]. По словам Владимира Легойды: «это всё было так непрофессионально, мы на коленке его делали, вырезали колонтитулы — это вверху такие штучки, называются колонтитулы — мы их вырезали, наклеивали, сделали макет и всем показывали. Это был 1995 год. И кому ни покажем, все говорили: „Ой, как здорово, как классно“. А потом спрашивали: „А почему вы его не издаёте? — Так ведь денег нет“. Все: „Ну, денег ни у кого нет“. И мы вот год ходили, как бы напоминали, ходоки, в общем. Кто-то делал ксерокс, читали»^[24]. «Я пришёл с журналом к отцу Аркадию Шатову (ныне — епископу Пантелеимону). Он просмотрел страницы и спросил: „Почему это до сих пор не издано?“. Я ответил, что нет благословения и средств. Он встал, перекрести�� меня и этот экземплярчик и сказал: „Вот вам благословение“. А дальше спросил, сколько нужно денег. Помню, что нужно было два миллиона в старых ценах. Он сказал: „Подумаем…“ <…> В это время пришёл Борис Лазарев <…>. Он принёс тогда какие-то средства, пожертвования. Меня тут же остановили, дали нужную сумму денег»^[10]. Благодаря этому удалось напечатать первый тираж в 999 экземпляров^[22].

В первые годы своего существования «Фома» издавался группой энтузиастов раз в три-четыре месяца, как чёрно-белый «самиздатовский» альманах тиражом 2-3 тысячи экземпляров^[9][4]. Первоначально у журнала не было специально подобранного круга авторов. В 1999 году Владимир Гурболиков так описывал работы редакции: «Мы, во-первых, пишем кое-что сами, плюс берём интервью. Наши друзья помогают делать для нас опросы. Мы пытаемся собирать письма и свидетельства, посвящённые определённой теме, просматриваем выходящие газеты и журналы, и если находим то, что близко нам по духу — перепечатываем. <…> К тому же мы печатаем много писем с личными историями. Это очень человечные, искренние письма. Все они публикуются для того, чтобы читатели увидели и поняли, что нас волнует и радует, что тревожит»^[25]. Как отмечал Владимир Легойда в 2006 году: «В те, начальные, времена у него было одно, но неоспоримое достоинство, мне кажется, — он был очень искренний и живой. Но искренний не в том смысле, что мы не врали <…> Просто, понимаете, тогда создание журнала — это был не просто порыв, а это было всё через страдания, на порыве много не сделаешь. Тогда „Фома“ был передуман, выстрадан. Но, в принципе, больше в нём ничего особенного и не было. <…> Мы долгое время выпускали, в год один-два номера в зависимости от настроения, — <…> не в смысле капризов, а то, когда ты внутренне собираешься и живёшь этим всё время подготовки к выпуску, — то в таком случае, конечно, можно обдумывать и вынашивать эти тексты. Тогда, кстати, каждый выпуск в большой мере зависел ещё и от поиска денег»^[23]. В 1998 году в связи с наступившим кризисом «для более широкого доступа к читателю» стало выходить нерегулярное газетное приложение к журналу, которое выпускалась до 2004 года. По словам Владимира Гурболикова: «Мы выкладывали газету в больших приходах Москвы, откуда „активные“ прихожане развозили её в регионы. Некоторые долгое время так и считали, что „ФОМА“ — это такая газета, на самом деле это было приложение к журналу, правда, не регулярное»^[26].

В 2003 году редакция подготовила специальный выпуск, посвящённый 100-летию прославления преподобного Серафима Саровского, что стало новым опытом для редакции. Данный специальный выпуск стал для редакции переломным^[27][28]. По словам Владимира Гурболикова: «Это был первый подобный опыт для нас. И он настолько обогатил и повлиял, что с этого момента в нашем кругу пошёл важнейший разговор. О том, что лучше мы в прежнем жанре черно-белого альманаха уже ничего не сделаем. И пусть на это понадобится ещё сколько-то времени, но надо решаться на издание ежемесячного цветного „Фомы“»^[29]. По словам Владимира Легойды, такие изменения были продиктованы тем, что редакция журнала была заинтересована в людях, «которые находятся вне Церкви». Также Владимир Легойда считал, что «если журнал православный, то это не значит, что он должен выходить на плохой бумаге»^[23]. Если в 2003 году вышло 3 чёрно-белых номера (включая спецвыпуск), то в 2004 году выходит 6 номеров^[30], а сам журнал становится цветным^[22]. В 2005 году также вышло 6 номеров^[30]. Журнал начинает печататься в Финляндии, а с осени 2005 года выходит на широкий рынок, тогда как ранее продавался лишь в церквях^[9]. В 2006 году «Фома» становится ежемесячным журналом^[30]. Состав редакции пополняют Виталий Каплан, Марина Борисова и Арсений Русак^[23].

«Фома» становится общенациональным периодическим изданием, сравнимым по формальным потребительским характеристикам (периодичность, формат, цвет, качество бумаги и др.) с другими иллюстрированными журналами общенационального уровня. Основная тематика публикаций — актуальные проблемы современного общества с точки зрения православия, православие во всех аспектах личной и общественной (духовном, историческом, культурном и др.) жизни^[15]. При этом Владимиром Гурболиковым был использован опыт журнала «Америка», выпускавшегося в 1950-е — 1980-е годы по соглашению между США и СССР: «Это был журнал, в первую очередь, о людях, о жизни, культуре <…>: почти все публикации, даже иллюстрирующие устройство политической жизни или социальной системы в Соединённых Штатах, делались на примере какого-то конкретного человека или семьи: фермеров, жителей маленького городка, студентки университета и так далее. И ещё одной особенностью был подход к иллюстрированию. Для иллюстраций, во-первых, не жалели места. А во-вторых, просто мастерски работали в жанре фотоистории <…> Мне долго приходилось и периодически снова и снова приходится агитировать наших ребят: непременно иллюстрировать истории о людях, особенно о простых, не известных людях. Причём обязательно снабжать фото развёрнутыми подписями»^[10]. Однако, не всеми читателями журнала эти перемены были восприняты положительно. По воспоминаниям Марины Борисовой: «помню, какая трагедия была для многих <…> фанатов первого „Фомы“, когда он вдруг обрёл цвет, когда он вдруг стал походить на форматные глянцевые журналы. <…> Больше года <…> шла бурная переписка по поводу того, что вы „огламурились“ <…> вы угробили замечательный просветительский миссионерский проект»^[31].

В 2009 году от имени издательского дома «Фома» в рамках детской книжной серии «Настя и Никита», в которую вошли произведения новых российских писателей для детей, украшенные иллюстрациями, журнал ежемесячно издавал в качестве приложений по две книги в мягком переплёте с одинаковым объёмом в 24 страницы^[32]. В 2013 году на основе серии было создано самостоятельное издательство детской литературы «Настя и Никита»^[32].

19 апреля 2012 года в Киеве в информационном агентстве УНИАН председатель Синодального информационного отдела Московского патриархата Владимир Легойда и председатель Синодального информационно-просветительского отдела Украинской православной церкви протоиерей Георгий Коваленко презентовали украинский вариант православного журнала «Фома в Украине^[укр.]»^[33][34][35]. Руководителем украинского проекта стал медиа-менеджер Антон Никитин, главным редактором назначен протодиакон Александр Карпенко^{[33][35][36][35]}. В июле 2020 года вышел сотый номер «Фомы в Украине»^[37]. 24 февраля 2022 года редакция приняла решение прекратить выпуск журнала «ФОМА в Украине», но одноименный проект в сети Facebook сохранился^[38].

Председателем попечительский совета журнала является Анатолий Торкунов^[18]. В редакционный совет журнала входят и в разное время входили такие общественные деятели, как Юрий Вяземский, Иван Демидов, Ярослав Скворцов и Алексей Шестопал^[18].

Главный редактор журнал Владимир Легойда в 2006 году в интервью «Российской газете» следующим образом определил редакционному политику издания: «Мы для себя определили несколько табу. Не полемизируем с другими религиями. Не боремся с сектами. Взяли девизом слова священника начала XX века о. Валентина Свенцицкого „Показать красоту православия“. У нас есть табу на тон: мы не дидактичны»^[13].

В 2018 году доктор филологических наук, профессор кафедры славянской филологии Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета О. В. Ломакина и кандидат филологических наук, доцент на кафедрах романской филологии и иностранных языков богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета А. С. Макарова изучив заголовки, взятые из текстов журнала, на предмет наличия крылатых выражений, отметили, что «отличительной чертой материалов журнала „Фома“ является наличие подзаголовка, который в той или иной мере поясняет затрагиваемую тему». Так в № 2 за 2012 год (тема «Церковь и Сеть» в заголовке «Связанные одной сетью. Как маскарад превращается в братство» восходит к песне «Скованные одной цепью» группой «Наутилус Помпилиус» 1986 года. В № 2 за 2014 год заголовок «Водитель для веры. Один день из жизни епархиального шофёра» даётся отсылка к названию кинофильма фильма «Водитель для Веры», вышедшем на экраны в 2004 году, а «имя собственное главной героини фильма заменяется именем существительным нарицательным, что представляет собой метонимию, где вера означает целое вместо частного — епархия». В заголовке «„Me-me-me“ все возрасты покорны. Дмитрий Соколов-Митрич о любви, молодёжи и равнодушии» (№ 10, 2014) представлено крылатое выражение, указывающее строчку «Любви все возрасты покорны» в романе в стихах «Евгений Онегин» А. С. Пушкина, «где стержневой компонент любви заменён на слэнговое слово mе-mе-mе, распространённое в молодёжной среде», где подобным образом «пользователи Интернета выражают восторг, умиление, восхищение фотографией или публикацией кого-либо», и, таким образом, внимание обращено на то, что «здесь оно взято в кавычки и набрано латинским шрифтом, то есть подчёркивается его иноязычное происхождение». В статье «Ирония судьбы, или Рождественская история без Бога» (№ 1, 2015) заголовок намекает на телефильм «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» Э. А. Рязанова снятый в 1975 году, автор которой заменил «стержневой компонент названия фильма С лёгким паром!» на «Рождественская история без Бога», поскольку это было «обусловлено темой публикации». Заголовок «А своих я попрошу остаться. Андрей Рогозянский о мнимом бессилии родителей и уходе детей из Церкви» (№ 8, 2015) представляет собой аллюзию на телефильм Т. М. Лиозновой «Семнадцать мгновений весны» 1973 года, где данное высказывание, обращаясь к Штирлицу-Исаеву произносит Генрих Мюллер: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». В статье «Христиане второй свежести. Если мы такие верующие — то почему нам так плохо» (№ 10, 2015) отсылками к крылатым выражениям является не только заголовок (аллюзия на «осетрину второй свежести» в речи буфетчика в главе 18 «Неудачливые визитёры» романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»), но и подзаголовок (американская пословица «Если ты такой умный, то почему такой бедный» — англ. If you are so smart, why aren't you rich?). Автор статьи «Трудно быть эльфом. Как выжить „правильному“ школьнику в „неправильной“ школе» (№ 9, 2016) в заголовке отсылает читателя к роману «Трудно быть богом» написанному 1964 году братьями А. Н. и Б. Н. Стругацкими. Название статьи «Я тебя породил — я тебя и люблю. 4 тезиса для обиженных детей и их родителей» (№ 6, 2017), в которой поднимается проблема отцов и детей, несмотря на наличие лексической субституции высказывания главного героя, повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба» — «Я тебя породил, я тебя и убью», поскольку «замена базового глагольного компонента убью на люблю обусловлена христианским мировоззрением и отсылает читателя к одной из главных заповедей христианства „Возлюби ближнего твоего, как самого себя“»^[39].

На развитие сайта Фома.ru было получено 46 млн. руб. от фонда президентских грантов.^[40]

Журнал сотрудничает с радиостанцией «Вера» (основана в 2012 году при поддержке «Фомы»), в том числе републикуя аудиоконтент программ «Евангелие» и «Православный календарь»^[41][42]. В рамках сотрудничества с журналом «Новым миром» рубрику «Строфы» ведёт редактор отдела поэзии П. М. Крючков^[22]. Представительство в Санкт-Петербурге сотрудничало с газетой «Невское время» и епархиальной радиостанцией Град Петров^[9]. Главный редактор издания В. Р. Легойда вёл на первом православном телеканале «Спас» еженедельную передачу «Русский час с „Фомой“»^[9]. Журналисты издания проводят совместные эфиры с известными православными инстаграм-блогерами и авторами популярных страниц с большой аудиторией, среди которых политолог, журналист и телеведущая Е. В. Жосул, певица и актриса В. Н. Макарская и священник П. К. Островский^[41]. Частым автором издания выступала главный редактор православного журнала «Альфа и Омега» М. А. Журинская, написавшая, среди прочих, статьи посвящённые В. Р. Цою^[22]. Интервью журналу давали Р. И. Илькаев, А. Н. Привалов, В. А. Фадеев^[22]. С частыми комментариями для журнала выступал Ю. С. Пивоваров^[22].

Партнёрами журнала, наряду с радиостанцией «Вера», выступают кинокомпания «Союз Маринс Групп», православное издательство «Никея», мастерская «Палехский кионостас», мастерские Дмитрия Трофимова «Царь Град» и товарищество реставраторов мастерские Андрея Анисимова^[42].

В 2006 году ежемесячный тираж журнала составлял 16 тысяч экземпляров^[9]. В 2009 году объём тиража составлял 30 тысяч экземпляров^[1]. По данным журнала «Эксперт» на конец ноября 2011 года «при тираже 36 тысяч экземпляров аудитория одного выпуска достигает 324 тыс. человек»^[22]. По состоянию на апрель 2020 года ежемесячный тираж печатной версии составляет 25 тысяч экземпляров, а совокупная аудитория портала foma.ru — 2,5 млн читателей^[5].

По оценке TNS Media Intelligence^[англ.] журнал «Фома» вошёл в список печатных изданий, наиболее часто цитируемых в эфире центрального телевидения и радио в России за первый квартал 2011 года^[43].

По состоянию на апрель 2020 года входил в ТОП‑3 веб-проектов Рунета пишущих о религии в целом, а читательская аудитория журнала в социальных сетях распределилась следующим образом: ВКонтакте — 112 тыс. подписчиков, в Инстаграм — 68 тыс., Одноклассники — 39 тыс. и Facebook — 17 тыс.^[5].

В 2006 году журналист Анна Ершова, являвшая в то время главным редактором санкт-петербургского представительства журнала, в интервью сетевому изданию Лениздат.ру признавалась, «как человек, который поработал в разных изданиях», что «быть автором нашего журнала очень сложно», как и то, что «сложнее всего мне работать в „Фоме“», поскольку к публикациям предъявлялись высокие требования, а также «существует много правок: литературная, историческая, церковная». Также она отмечала что для работы в журнале человек должен быть «хорошим журналистом, профессионалом», а некоторые корреспонденты издания «окончили или ещё учатся на факультете международной журналистики МГИМО», и «глубоко укоренённым в традиции церкви, как минимум сочувствующим, не отрицающим православие человеком», хотя подчёркивала, что «есть рубрики („Современники“, например), стать автором которых может и неверующий журналист» и «главное — иметь литературный дар, уметь структурировать информацию, а также расположить собеседника»^[9].

В 2007 году поэт, прозаик и литературный критик Б. Ф. Колымагин в статье на Портал Credo.ru указал, что «„Фоме“, и в этом, безусловно, заслуга редакции, удалось показать „православие с человеческим лицом“. С его страниц зазвучала вменяемая, не стилизованная под старину речь, появились знаковые лица артистов, учёных, религиозных деятелей. И начался разговор. Где-то, может быть, интересный. Где-то — не очень. Но всегда имеющий смысл и духовное измерение: о браке, о деньгах, о еде, о духовном измерении искусства. Разговор у церковной ограды.». И высказывая некоторые критические замечания Колымагин приходит к выводу о том, что журналу «обеспечена долгая жизнь, и верный и благодарный читатель, которому журнал приносит некую духовную пользу» при условии, он будет «выстраиваться цепочку „проповедь — неофиты — живая община“, возможность вхождения, вписывание в неё»^[12].

В том же году Министерство культуры РФ рекомендовало подписку на журнал российским библиотекам. В официальном письме на имя главного редактора министр культуры А. С. Соколов отметил, что этот журнал «позитивно рассказывает о событиях современной культуры, освещает широкий круг вопросов, связанных с искусством, религией, историей и общественной жизнью»^[44].

В 2011 году кандидат филологических наук, доцент кафедры словесности Отделения деловой и политической журналистики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» Юлия Кувшинская писала: «Журнал „Фома“ не позиционирует себя как специфически молодёжный, однако круг проблем и гипотетический образ читателя, который выступает на его страницах, говорят о том, что читатель — человек достаточно молодой, деятельный, активный член общества. Тот, который может взять отпуск и поехать тушить торфяники, усыновить сироту, для которого актуальны темы войны, семьи, материнства и др.»^[16].

В 2013 году кандидат филологических наук, доцент массовых коммуникаций филологического факультета Российского университета дружбы народов Т. Н. Иванова высказала следующее мнение об издании: «„Фома“ — качественный полноцветный ежемесячный журнал, адресован широкому кругу читателей. На его страницах обсуждаются самые актуальные вопросы. Очень важно заметить, что „Фома“ представляет интерес для молодых людей, сомневающихся в своей религиозной ориентации. Журналов, подобных „Фоме“ в России нет»^[7].

В 2014 году консультант отдела создания и развития информационного общества и электронного правительства управления региональной политики в области создания и развития правительственных информационных коммуникаций Министерство правительственных информационных коммуникаций Пермского края, соискатель кафедры истории ��овейшей истории России Пермского государственного национального исследовательского университета проанализировав православную печатной периодику за 1990—2000 годы («Журнал Московской патриархии», «Радонеж», «Русский дом», «Фома» и «Нескучный сад»), пришла к выводу о том, что в «Фоме» материалы, которые посвящены «жизни Церкви и православию, занимают в среднем … 44 % от общего объёма статей в номере», «до 25 %» — темам искусства, культуры и науки, а «от 16 % материалов» уделено социальным вопросам^[45].

В том же году кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры русского языка и межкультурной коммуникации Воронежского государственного архитектурно-строительного университета И. К. Матей высказал мнение, что журнал, который он отнёс, наряду с «Нескучным садом», к формату «новой православной журналистики», противопоставив «традиционным изданиям» в виде «Журнала Московской Патриархии» «Христианское чтение», «демонстрирует свою миссионерскую направленность с помощью специфического содержания и выбора языковых средств». Он считает, что «терминологическая православная лексика», представленная в изучаемых им текстах «важнейшей приметой религиозного стиля», читателю «подаётся с необходимыми пояснениями». Так анализируя публикацию «Таинство радости. Что такое Евхаристия? Беседа с митрополитом Волоколамским Иларионом (Алфеевым), председателем Отдела Внешних церковных связей Московского Патриархата»^[46] в качестве примера он приводит цитаты «„…в древней Церкви существовала традиция оглашения (кстати, сегодня она возрождается), то есть подготовки людей, желающих стать христианами (оглашенных), к таинству Крещения“; „… есть и пять поучений тайноводственных, то есть раскрывающих смысл Таинств…“», подчёркивая, что «автор статьи даёт краткое определение терминов оглашение, оглашенные и тайноводственные поучения, что вполне соответствует цели и задачам миссионерского издания, предназначенного для разных читателей, в том числе неофитов и невоцерковленных. Ср.: Оглаше́ние — 1) распространённая в древней Церкви практика наставлять в вере готовящихся к принятию Крещения; наставление предшествовавшее Крещению». Особое внимание он обращает на термины, способные «вступать в паронимичные отношения с общеупотребительными словами» и "в подобных случаях слова снабжают ударениями и дают в соответствующем контексте: «„…до тех пор, пока человек сам не начнёт жить та́инственной жизнью Церкви…“», где «слово та́инственная — это адъектив, образованный от Таинство, что становится очевидным в контексте». Отметив, что «большой процент лексики религиозного языка — это слова высокого стиля» Матей отметил, что в журнале «представлены как церковные старославянизмы, так и общекнижные слова: врата, глас, храм, вкушать, трапеза, незримо, бытие, вкушали, постижение, трансформироваться», а проведённый им «анализ языкового материала показал, что традиционные элементы в изучаемых изданиях могут сочетаться с экспрессивной лексикой, свойственной современному публицистическому стилю: Ср., например: „… нет смысла говорить ему о Таинствах: любые разговоры будут для него пустым звуком“»., в связи чем он высказал мнение, что «экспрессия позволяет облегчить восприятие сложной информации об особенностях христианского богословия». Кроме того, он подчеркнул, что «некоторые рубрики составлены в вопросно-ответной форме, свойственной катехизису — книге с кратким изложением основ вероучения для готовящихся принять крещение» и обратил внимание на то, что «тексты анализируемого миссионерского издания содержат материалы, направленные на изучение Священного Писания, церковной истории и традиций, старославянских (церковнославянских) слов и выражений, а также современной православной терминологии», а также, что «названные материалы снабжены визуальными иллюстративными материалами, что позволяет журналу „Фома“ совмещать в себе миссионерское и учебно-просветительское направления»^[47].

• foma.ru — официальный сайт журнала
• «Фома» — журнал для отсомневавшихся? — интервью с В. Легойдой // Православие и мир, 11 января 2012
• fomaru — сообщество «Фома ру» в «Живом Журнале»