Осада Нотебурга (1702)

После разгрома русской армии при Нарве (1700) Карл XII обратился против другого своего противника — саксонского курфюрста и польского короля Августа II, оставив в своих прибалтийских владениях всего 15 тысяч войск: 8 тысяч под командованием В. А. Шлиппенбаха в Лифляндии и Эстляндии и 7 тысяч А. Крониорта в Финляндии и Ингерманландии.

Русский царь Пётр I, не оставляя своего желания завоевать выход к Балтийскому морю, решил воспользоваться отсутствием главной шведской армии на его театре военных действий и на этот раз обратил своё внимание на Ингерманландию.

Историк А. С. Кротков перечисляет причины, по которым Пётр выбрал объектом атаки не Нарву, а Нотебург^[2]:

• Первая неудача под Нарвой.
• Невозможность пользоваться непрерывным водным путём по реке Нарова из-за наличия на ней порогов, а также вследствие наличия на Псковском озере сильной шведской эскадры.
• Неудовлетворительность корабельной пристани в устье Наровы (как определил агент Петра В. Д. Корчмин). Река Нева и охтенская пристань были удобнее нарвского рейда для торговых целей и иных намерений Петра.

В то же время позиции шведов в Ингерманландии были очень сильны. Две крепости (Ниеншанц и Нотебург) контролировали течение Невы. Шведы фактически владычествовали на Ладожском озере и имели там флот, который свободно высаживал на восточном (русском) берегу озера десанты и беспощадно опустошал русские селения. Пётр немедленно принялся создавать озёрный флот, который уже в 1702 году с успехом стал оказывать сопротивление. Но пока у шведов в руках были сильные крепости на Ладоге (Кексгольм и Нотебург), устье Невы и море оставались недостижимы^[1].

Первоначально Пётр планировал «достать Орешек (так называлась древняя русская крепость на месте шведского Нотебурга) по льду» зимой 1702 года. Позже (из-за неподготовленности операции, а также наступившей оттепели) он перенёс осаду на осень того же года.

Осада готовилась Петром I тщательно и в большой тайне. Лето 1702 года Пётр провёл в Архангельске будто бы в ожидании предполагаемого нападения шведов. В Архангельск он взял сына Алексея, большую свиту и оттуда вёл активную дипломатическую переписку. Противник ни в коем случае не должен был предположить, что целью кампании 1702 года является Нотебург^[2]. Для срочной переброски войск на Ладогу из Олонецкого края была проложена Осударева дорога.

Имея печальный опыт, когда приход армии Карла XII на помощь Нарве осенью 1700 года привёл к провалу всей кампании, особое внимание Пётр уделил предотвращению помощи Нотебургу со стороны Выборга (А. Крониорт) и Ревеля (В. А. Шлиппенбах)^[2].

Генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев 18 (29) июля 1702 года нанёс поражение В. А. Шлиппенбаху при Гуммельсгофе (Гумоловой мызе), после чего разорил Лифляндию, чтобы усложнить подход к Нотебургу шведской армии из Лифляндии и Эстляндии.

Ладожский воевода П. М. Апраксин получил приказ совершить набег на Ингрию и нанести поражение шведскому корпусу А. Крониорта, отбросив его как можно дальше, что и было исполнено: 13 августа он отбросил А. Крониорта за р. Ижора, хотя тот, собрав силы (в том числе из крепости Ниеншанц), с конца августа снова угрожал русским^[3].

Таким образом, возможность оказания помощи крепости Нотебург в случае её осады русскими была значительно снижена.

Тем временем в Новгороде воевода (губернатор) Я. В. Брюс п��иготовил осадную артиллерию и шанцевый инструмент^[2].

Кроме того, летом 1702 года (15 июня и 27 августа) русская пехота, посаженная на лодки (солдатские полки Островского и Тыртова), нанесла ряд поражений и вытеснила с Ладожского озера шведскую эскадру вице-адмирала Нумерса, которая ушла в Выборг (в бою 27 августа русский полковник Тыртов погиб).

В августе 1702 года русская осадная армия начала сосредоточение в Ладоге: первыми прибыли 2 батальона гвардии из Новгорода, вскоре подошли полки дивизии генерала А. И. Репнина. 14 сентября в Ладогу из Архангельска прибыл Пётр I и генерал-фельдмаршал Ф. А. Головин с 5 гвардейскими батальонами. В 20-х числах сентября^[3] к осадной армии по срочному запросу Петра прибыл генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев с частью поместной конницы и драгун и возглавил её.

22 сентября русская осадная армия двинулась к р. Назие, где уже стоял П. М. Апраксин; часть корпуса Апраксина после сделанного ей смотра Петром I присоединилась к осадной армии^[3].

25 сентября русские двинулись к Нотебургу^[3]. Крепость оборонял подполковник^[4] Г. В. фон Шлиппенбах (родной брат генерал-майора В. А. Шлиппенбаха^[5]).

Утром 26 сентября 1702 года передовой отряд Преображенского полка численностью 400 человек подошёл к крепости и начал перестрелку; ещё засветло к ним присоединились 2 гвардейских батальона. 27 сентября вся осадная армия прибыла под Нотебург.

Всего осаждающие имели 12 500 солдат непосредственно у крепости и свыше 20 000 на ближних подступах к ней, 51 осадное орудие, не считая большого количества полевой артиллерии и корабельных пушек с вошедших в Ладожское озеро судов. В команде находились генерал-фельдмаршал Б. П. Шереметев, генерал от инфантерии А. И. Репнин, генерал-майоры И. И. Чамберс, А. А. Гулиц, А. В. Шарф и Я. В. Брюс^[4].

Шведский комендант Густав Вильгельм фон Шлиппенбах рассчитывал на помощь со стороны генерал-майора А. Крониорта, однако получил подмогу всего 50 человек^[1].

Русские перетащили волоком 50 судов из Ладожского озера в Неву и взяли укрепление на другой стороне Невы. Попытка шведов отбить его осталась безуспешной^[1]. Отбита также была попытка А. Крониорта помочь Нотебургу 2 октября.

1 (12) октября была начата бомбардировка, которая частично повредила стены крепости. 6 (17) октября в крепости из-за артобстрела русскими вспыхнул большой пожар. Однако к 11 (22) октября почти все осадные орудия из-за плохой выучки артиллеристов вышли из строя. По приказу Петра I русские пошли на штурм, так и не пробив полноценных брешей.

Кровопролитный штурм 11 (22) октября продолжался с перерывами 13 часов. В истории Семёновского полка штурм описан таким образом:

7-го <октября по старому стилю> решен был штурм на 11-е. Так как во время бомбардировки в двух куртинах и башне пробиты были бреши, но несмотря на это стены были настолько высоки и всходы к брешам круты, что штурмовать было очень рискованно, то 9-го числа вызваны из полков охотники; большая часть вызвалась из Семёновского полка. Им розданы штурмовые лестницы и заготовлены лодки для переправы. В тот же день через Неву перекинут летучий мост. В ночь на 11-е сделаны 3 залпа из мортир, условленный сигнал для штурма; по этому сигналу охотники Семёновского полка в числе 40 человек под командой сержанта Мордвинова двинулись к крепости, пробежав под градом пуль и картечи до рва, они спустились в него, бросились к бреши, но были отбиты. Тогда послан им на помощь отряд под командой подполковника Семёновского полка князя Михаила Голицына, героя этого дня. Семёновский отряд состоял из 122 человек, не считая охотников…; вслед за этим подкреплением было послано от Преображенского полка под командой майора Карпова, который в самом начале дела был ранен картечью в ребро и руку. Ожесточённая борьба продолжалась 13 часов подряд, но ни к чему не привела, русские оставались на тех местах, на каких были в самом начале сражения, и подвигаться вперёд не могли, так как штурмовые лестницы оказались на 1,5 сажени короче высоты пролома, а отступать не хотели; шведы оборонялись упорно, стреляли сверху вниз картечью, раскаленными ядрами и сбрасывая на штурмующих бревна и камни.

Во время боя наступил один момент, когда несколько солдат бросились бежать к реке; тогда князь Голицын, чтобы отнять всякую мысль об отступлении, приказал все свободные лодки оттолкнуть от берега. Пётр, не видя успеха, послал повеление: отступить, но посланный до князя пройти не смог. Некоторые, утверждая, что посланный дошёл до князя Голицына, но получил ответ: «Скажи Государю, что теперь я принадлежу не Петру, а Богу».
Между тем бомбардир, поручик Меншиков, на противоположном берегу, не дожидаясь приказания, стал ловить лодки, посадил на них сколько мог преображенцев и семёновцев и явился к Голицыну на помощь. Увидев такую настойчивость с нашей стороны после 13-ти часов боя, комендант в 5-м часу велел ударить в барабаны для сдачи. Приступ тотчас прекратился, и для переговоров послан к шведам секретарь Шафиров. В тот же день капитуляция Нотебурга была подписана и наши, не входя в самый город, заняли караулы вместе со шведами в трёх брешах.

По условиям капитуляции шведам дано было 3 дня для сборов и для вывоза имущества, но на следующий же день после сдачи разнёсся слух, что на выручку Нотебурга идёт генерал Крониорт; тогда Пётр, переплыв Неву, отдал приказ тотчас же сменить во всей крепости шведские караулы; комендант хотя и не хотел подчиниться этому требованию, но наши принудили силою, и сам Пётр вместе с генералом Чамберсом стал разводить гвардейские полки по караулам, введя их в ворота; преображенцев повели влево, семёновцев вправо по крепостным стенам. 14-го, по договору, шведы вышли из крепости с распущенными знамёнами, музыкой и проч., а наши войска вошли в неё…

— П. П. Дирин. История лейб-гвардии Семёновского полка. — СПб. 1883.

В штурме участвовали и другие части русской армии. В частности, от полка Кашпара Гулица выделили 100 фузилёров и 100 гренадеров. Гренадерами командовал капитан Мякинин, который так рассказывал о начавшемся штурме:

Я был в команде у полковника Якова Гордона и командировано со мною было 100 человек гренадеров да 100 человек фузилёров для подъёма и поставки лестниц. И был я на штурме, ставил своею командою лестницу на стену и в то число побито под лестницами 80 человек фузилёров да 20 человек гренадеров и лестницы в дело не пошли. В то же число полковника ранили, майора убили и командовал я не токмо своею командою, но и другими оставшимися и последний как пошли на пролом и был я на проломе ранен. Первый приступ не удался. На помощь послан был отряд от 10 полков, в том числе и от полка Гулица. Повторный приступ также закончился неудачно. В течение 13 часов войска пытались ворваться в крепость, неся большие потери. Пётр хотел уже отступить, но командовавший войсками Голицын приказал продолжить штурм и в половине пятого дня комендант крепости приказал бить сдачу.

— Ростовские гренадеры в Северной войне 1700—1721 гг.

После взятия крепости Пётр дал шведскому гарнизону самые почётные условия, они свободно могли присоединиться к своим войскам, стоявшим в Нарве. Такая же свобода уйти, куда пожелают, или оставаться была предоставлена всему населению.

В то же время Пётр I строго отнёсся к солдатам, бежавшим с приступа: они были «ошельмованы, а именно: гонены через строй и лица их, заплевав, казнены смертию»; в Семёновском полку повешено 4 человека^[6], в Преображенском — 8^[7].

Штурм был необычайно трудным и кровопролитным. «Правда, что зело жесток сей орех был, однако, слава богу, счастливо разгрызен. Артиллерия наша зело чудесно дело своё исправила», — писал Пётр А. А. Виниусу. Старый русский город, раньше называвшийся Орешком, вернулся в русские руки и был переименован в Шлиссельбург («ключ-город», открывавший дорогу к овладению устьем Невы).

Губернатором завоёванной крепости оставлен А. Д. Меншиков^[4]; в качестве гарнизона ему оставлены 3 полка^[6]. Князь М. М. Голицын за заслуги получил чин полковника лейб-гвардии Семёновского полка, майор Карпов — чин подполковника лейб-гвардии Преображенского полка.

Пётр I очень дорожил завоеванием Нотебурга. 6 (17) декабря 1702 года по случаю взятия крепости он совершил торжественный въезд в Москву. В продолжение своего царствования, когда позволяло время, 5 раз праздновал он победу 11 октября в самом Шлиссельбурге^[2]. а

• Медаль «На взятие Шлиссельбурга»

• Каштанов Ю. Северная война. — М.: Белый город, 2003.
• Кротков А. С. Взятие шведской крепости Нотебург на Ладожском озере Петром Великим в 1702 году. — СПб.: Воен.-мор. учен. отд. Гл. мор. штаба, 1896. — С. 207.

• Nöteborgs belägring 1702 (швед.). Дата обращения: 12 апреля 2010. Архивировано 27 марта 2012 года.