ЭСГ/Фирдовсий

Фирдовсий (ок. 935—1020), или, по неправильному, но частому выговору, „Фирдуси“ — поэт, обработавший новоперсидскими стихами старинную, еще домусульманскую, „Книгу (иранских) царей“, или „Шах-наме́“, которая для персов доныне остается их национальной эпопеей, как для греков гомеровы поэмы. Род. Ф. в семье мелкого помещика в городе Тусе в сев.-вост. Персии, недалеко от нынешнего святого города Мешхеда в Хорасане, который находился под правлением бухарских эмиров династии саманидской, с ее национальными персидскими идеалами. В дни его молодости саманидский правитель Туса в 957 году составил комиссию, которая изложила новоперсидскою прозою старинную „Книгу владык (т. е. царей)“. Эта книга, полубылинного-полуисторического содержания, собрана была на среднеперсидском (пехлевийском) языке еще во времена великого Хосрова Ануширвана, VI в. Несомненно, что Ф., житель Туса, рано познакомился с этой книгой. Когда на престол бухарский вступил эмир Нух II ибн Мансур (976—997), он поручил было одному из своих придворных поэтов, зороастрийцу Дакыкы́ю, обработать эту прозаическую „Книгу владык“ стихами. Дакыкый, едва отделавши какую-нибудь тысячу стихов из середины книги — из истории появления Зороастра — погиб. В это время Ф. было лет 40, и ему пришлось, чтобы наделить свою дочь приличным приданым, впасть в долги. Он решил заработать деньги тем литературным путем, который не удался Дакыкыю. Колоссальная работа продлилась 25 лет, поэт переехал в Испаханскую область. К 17 января 999 г. его стихотворная „Книга царей“ была готова полностью, и 64-летний поэт поднес свое творение одному из саманидских вельмож в Испаханской области. Однако, в этом же году пала власть саманидов. Хорасаном завладел султан-завоеватель Махмуд Газневидский, сын турецкого раба, и материальное положение старого Ф. стало опять скверным. В 1010 году он повез в афганскую резиденцию Махмуда Газну свою „Шах-наме́“ («Книгу царей“), снабдивши ее льстивым панегириком султану. Но турку Махмуду языческие герои иранской „Книги царей“ были чужды, а шиит-Ф. казался ему, изуверному сунниту, очень антипатичным и подозрительным. Он дал подносителю такое жалкое вознаграждение, что тот, разобиженный, покинул Газну и составил на султана ядовитую сатиру, суть которой сводилась к тому, что сын раба — рабом по натуре и останется. Он нашел прибежище у шиитских султанов-бовейхидов, владевших зап. Персией, и посвятил своим новым покровителям поэму „Иосиф и Золейха“, вероятно набросанную в более ранние годы, а не в тогдашний период дряхлых лет Ф. Повидимому из тоски по родине, Ф. вернулся в конце-концов в родной Тус и там около 1020 г. умер. Предание сообщает, что незадолго до его смерти Махмуд Газневидский вспомнил о нем и прислал ему в Тус богатый дар золотом, и верблюды вступили в одни тусские ворота как раз тогда, когда из других городских ворот выносили труп Ф. на кладбище. Вообще жизнь Ф. украшена позднейшими легендами и анекдотами, большей частью явно недостоверными. Гейне в своем романсеро „Firdusi“ широко популяризовал именно баснословную, а не подлинную биографию поэта. — Содержание национальной персидской эпопеи „Книги царей“ — былинная борьба между Ираном и кочевым Тураном. Сперва борьба излагается в чисто-богатырском духе, при чем на стороне иранских царей особенно славен богатырь Ростем, типа русского Ильи Муромца, доныне любимый герой Персии. Те отрывки, которые мы имеем из „Авесты“, показывают, что Ф. действительно очень соблюдал старинные свидетельства подлинника. Под конец изложение переходит на почву чистейшей истории, романтически воспевается героическое царствование каждого из шахов-сасанидов, вплоть до завоевания Персии арабами. Всё былинно-героическое изложение пе��есыпано вставочными романтическими эпизодами замечательной художественной красоты: „Повесть любви Заля (отца Ростема) и царевны Рудабэ“, „Бижен и Мениже́“, „Хосров и Шири́на“ и мн. др. До настоящего времени „Шах-наме́“ остается в глазах персов их величайшим национальным произведением (ср. XXXI, 621/622). Из изданий наиболее критическое — европейское Вуллерса, 3 т.т. (Лейд., 1877—1883). Известнейший полный прозаический перевод дал по-французски Ж. Моль с параллельным персидским текстом, 1838—1878, исполинские 7 т.т. (без текста удобнее издание in — 16, Пар., 1876—1878; третье издание 1912). По английски — Варнер, 9 т.т., Лондон, 1905—1924 гг. С большим вкусом дал выборки в художественной стихотворной немецкой форме фон-Шак (1865, 4-е издание 1893, 3 т.т., ок. 1000 стр.), с которым, однако, может достойно посоперничать посмертно-изданный, тоже антологический, стихотворный перевод Рюкерта, 3 т.т. (Берл., 1890—1895). По русски очень долго единственным образцом из „Шах-наме́“ служило „вольное подражание Рюкерту“ — В. А. Жуковского: „Рустем и Зораб“. В первом томе „Истории Персии“ А. Крымского (Москва, 1915) помещены обильные стихотворные переводы С. И. Соколова с персидского подлинника (стр. 277—410). Издательством Сабашниковых подготовлен к печати, сделанный больше с немецкого, чем с персидского, трехтомный стихотворный перевод А. Е. Грузинского, в объеме немецкого перевода фон-Шака. Украинский перевод значительных отрывков из „Шах-наме́“ издал А. Крымский в Львове, 1895 г.; перепечатано в его сборнике „Пальмове гилля“, ч. III, стр. 26—118 (Киев, 1922). Вся существенная библиография — в „Истории Персии“ А. Крымского, т. I, № 4 (Москва, 1909), стр. 244—255.

А. Крымский.‎